"Владимир Савченко. Перепутанный" - читать интересную книгу автора

"Сколько времени вы прожили в пространстве?"
- Сколько прожил?.. Трудно сказать. Когда радиополеты станут массовыми,
можно будет сравнить объемы дел и переживаний, установить счет
собственного времени. А пока - сколько не был здесь, столько и прожил там.
Я поднимаюсь с кресла.
- Все, Камила... то есть, Юля - простите, пожалуйста! На сегодня хватит.
Снаряжайте меня на прогулку. Пойдем в лес.
(Опять неловкость: эк я обмолвился! Значит, сидит, гвоздем сидит в
подсознании, что Камила здесь, ждет встречи. А я вторую неделю уклоняюсь.
Трусишь, психонавт?..)
Мы, психонавты, все еще чудо-юдо для окрестного населения, даже для
многих работников института: глазеют, сбегаются смотреть, набиваются на
ненужные разговоры, просят автограф. Ну - звездолетчик без звездолетов, о
чем говорить! Чтобы спастись от такого внимания, прибегаем к нехитрым
уловкам.
Вот и сейчас с помощью Юль Васильны я надеваю надувной жилет, который
изменяет мою приметную фигуру, рыжеватый (под цвет отросшей за четыре
месяца бородки и усов) парик, очки-фильтры в позолоченной оправе. Сую в
зубы ненаполненную табаком трубку... сам бы себя не узнал, не то что
другие!
Опускаемся лифтом, выходим из института и по набережной направляемся к
лесу.
- Юля, придерживайте меня за полметра от столба. Но не раньше!
Сейчас начало октября. Воздух напоен, горьковатым запахом опавшей
листвы.
День солнечный (чувствую, как греет правую сторону лица) и тихий -
стало быть, для меня темный и очень шумный. Только машины, пролетая по
набережной мимо, "освещают" себя так, будто у них фары сзади и спереди.
Шаркаю ногами, шаркаю ужасно, во всю подошву: это дает серо-желтый свет.
Вспышки его озаряют снизу расплывчатые линии, трепетные поверхности
(парапет? основания столбов?..). Я тысячи раз ходил по набережной, но
сейчас ни в чем не уверен. Дважды Юля меня вовремя удерживает от
соприкосновения с бетонным столбом. Запоминаю картину нарастания
света-шума - и далее обхожу их сам, Справа, где Волга, шум, если скосить
туда глаза,- отдаленный и реверберирующий, будто от уносящихся за горизонт
реактивных самолетов.
Поднимаю глаза: шум переходит в высокие щелкающие звуки, в щипки струн
- пицуцикато осеннего синего неба. Но если повести глазами вправо, там
начинает оглушительно, трубно орать солнце.
Слева - от зданий, деревьев, столбов, оград - шум прерывистый и
разнообразный. Легче всего я опознаю деревья при легком порыве ветра: вид
листвы воспринимается как ее шелест, а сам шелест - как просвечивающая на
солнце и меняющая очертания крона.
Может быть, поэтому я узнал свою любимую рощу, как только мы в нее
вошли:
стало светлее и шумнее. Вспышки от моих шагов, хоть я больше и не
шаркал, сделались куда ярче: это туфли раздвигали ворохи сухих листьев.
Вскоре я опознавал не только стволы берез, приближающиеся с высоким -
"белым" - шипением, и кленов (тон пониже, ворчащий какой-то), но и их
по-разному звенящие кроны.