"Вячеслав Саввов. Беспроигрышное пари (Наука и жизнь, 1984, № 9)" - читать интересную книгу автора

БЕСПРОИГРЫШНОЕ ПАРИ


"Шерлок Холмс - это я".

Артур Конан Дойл.
Из автобиографии
"Воспоминания и приключения".




НЕОБЫЧНЫЙ ПОСЕТИТЕЛЬ

Спор продолжался уже более получаса.
- Нет, нет и нет! - воскликнул высокий человек с залысинами, вислыми усами
и добрыми проницательными глазами. Звали его Артур Конан Дойл. Сегодня ему
исполнилось сорок два года.
- Но послушайте же, сэр Артур, - взмолился другой участник спора, бледный
мужчина с черной клиновидной бородкой и тонкими беспокойными пальцами. Он
упорно не называл себя, а представился как Изобретатель. Одно это слово,
написанное с большой буквы, стояло даже на его визитной карточке.
Собственно говоря, поэтому Конан Дойл и согласился принять очередного
посетителя. Теперь писатель сожалел, что впустил его к себе в дом.
Изобретатель казался банальным поклонником Шерлока Холмса и умолял
продолжать писать о Холмсе. Сэру Артуру подобные разговоры смертельно
надоели, он хотел только, чтобы посетитель поскорее ушел и не омрачал ему
день рождения. Между тем Изобретатель не унимался:
- Разве вы не видите, что другие ваши книги не так успешны, как рассказы и
повести о Холмсе! Ни "Родни Стоун", ни "Изгнанники", ни другие
исторические или фантастические романы и мечтать не могут об известности
ваших произведений детективного жанра.
- Ну и пусть, - отмахнулся писатель. - Это еще не значит, что другие хуже.
- Конечно, нет, - поспешно согласился Изобретатель, - но поймите - люди
ждут возвращения Холмса.
- Так ведь это низкопробная литература. Вы знаете, почему я начал писать о
Шерлоке? Сидя в пустой приемной в ожидании пациентов, которые не шли к
молодому, никому не известному врачу, я решил написать исторический роман.
Но, смекнув, что на это у меня уйдет года два, не меньше, я понял, что
умру с голоду, так и не увидев своей книги. Тогда я стал писать
детективы...
- Что вам блестяще удалось, - вставил Изобретатель.
- Не льстите,- недовольно нахмурился Конан Дойл. - Разве вы не читали
Эдгара По! Холмс - это же чуть приближенный к жизни Дюпен. Та же трубка,
тот же аскетизм и даже сходный метод расследования. Я только и сделал, что
назвал его дедуктивным. Потом не раз совесть грызла меня. В конце концов
от одного имени Холмса меня стало мутить, как от паштета из гусиной
печенки, которым я в детстве объелся.