"Иван Щеголихин. Должностные лица (Роман) " - читать интересную книгу автора

среднем четыреста в месяц: аванс сто двадцать и получка рублей двести с
лишним, кое-что туда-сюда бухгалтерия вычитает. Питание берет много, на
каше-маше рубать уголек не сможешь, нужна баранина, шесть-семь рублей на
базаре, а еще лучше конина, казы, чужук, ну, конечно, раз в полмесяца можно
раздавить с Гульжан "пузурок". В меховом отделе Нурлан не увидел ничего
подходящего, только лиса, сплошная лиса и лежит, и висит, смотреть не на
что. Нурлан знает, какой бывает зверь. В его ауле Эдилет и на волка
охотятся, и на корсака с беркутом, и на лису, только не такую, а рыжую, как
огонь. А эта, как мышь, и цена ой-бой, что за цена - сто тридцать пять
рублей!
- Какой зверь? - спросил Нурлан молодую продавщицу-кореяночку.
- Это не зверь, - ответила она. - Это лиса серебристо-черная.
- Это не лиса, а кошка, ты не видела настоящую лису, - начал поучать ее
Нурлан. - У нее красивый мех, не сравнить.
Даже такую драную лису он не может купить без потери для своего
кармана, у него стало везде щемить, ломать, крутить, все стало болеть, как
перед плохой погодой у старого-престарого деда. Нурлану стало не по себе.
- Кто такую цену выдумал? - недовольно спросил Нурлан.
Кроме кореяночки здесь еще была русская молодая, они переглянулись -
ходят тут всякие, посмеялись над Нурланом. Он бы и ушел, но тут появилась
третья, уже давно не девочка, толстая большая казашка, вся в золоте, их
начальница, и сказала Нурлану по-казахски, чтобы он шел отсюда, если денег
нет, здесь бормотуху не продают. Нурлан послушался ее совета и пошел от
мехового отдела в часовой. Если бы она ему сказала какие-нибудь другие
слова, если бы его так проводила, допустим, русская или кореяночка, он ушел
бы спокойно. Но поскольку напутствовала его такими, не совсем хорошими,
словами казашка, иди, мол, кочуй дальше, пустой карман, в нем засела заноза,
и с каждым шагом она все глубже проникала в сердце Нурлана, и ничего ему не
оставалось, как эту занозу вытащить. Но каким способом, он пока не знал.
Вместо меха он решил купить Гульжан золотое кольцо, приблизительно, как у
этой казашки, толщиной с жирную гусеницу. В ювелирном отделе он смотрел,
смотрел, оказывается, если брать толстое кольцо, нужно выложить больше, чем
аванс и зарплата вместе взятые - четыреста восемьдесят рублей. Есть
дешевле - по сто пятьдесят, тонкое, как нитка, - зачем? Чем больше золота,
тем больше радости, Нурлан понимает, не маленький. Ходил он, ходил целый
час, ничего не выбрал, плюнуть решил. Остается на самом деле купить
"пузурок" и ехать домой к Гульжан, к детишкам на шестом автобусе. Но ему
что-то мешало, он как будто что-то потерял или наоборот, ему дали лишнее. Он
быстро пошел в меховой отдел, там за это время ничего не изменилось. Все три
продавщицы в синих халатах во главе с этой толстой в золоте стояли чинно и
смотрели во все глаза на покупателей. Они будто ждали, высматривали Нурлана,
чтобы вытащить его занозу. Сейчас он с ходу увидел, что и у молоденьких тоже
в ушах золото, пусть поменьше, чем у толстой, но побольше, чем у его
Гульжан. Зарплата у продавца рублей семьдесят, а кольцо за четыреста
восемьдесят откуда? Не знал Нурлан, сын степи, что дело тут не в зарплате,
что золотое колечко дают утруска, усушка, утечка. Стоят и смотрят по
сторонам, что за работа, разве сравнить с шахтой? Заноза еще глубже вошла в
сердце Нурлана, надо что-то делать. За два шага до прилавка он достал
получку, не хотел, чтобы его опять прогнали, достал получку и начал по одной
бумажке, по двадцать пять, выкладывать прямо на стекло, под которым лежала