"Иван Щеголихин. Должностные лица (Роман) " - читать интересную книгу автора

тяжелые проблемы, и накоротке решаются длинные дела, поскольку САУНА - это
Система Автономного Управления Нашим Аппаратом. Люди ходили, сидели,
купались, грелись, парились, переговаривались, выпивали, постепенно их
голоса становились все громче, при желании можно было выделить не только
отдельные слова, но и остроумные фразы и даже нестандартные мысли, например,
о том, что супердержавы могли добиться преимущества простым способом -
наделать роботов для всех стран на ключевые посты, на конвейеры, а у себя
держать команду "стоп". Чуть что, нажал кнопку - и перекур на всей планете.
Зачем тогда атомное оружие?
В бассейн плюхнулись одна за другой девицы, повизгивая, заманивая, тела
их влажно лоснились. Все острее доносился запах шашлыка, растравлял аппетит,
и в предвкушении обжираловки всем стало веселее. Вслед за девицами в бассейн
стали плюхаться особи мужского пола, потом потребовал к себе внимания
кудрявый мужичок, приземистый, грудь бочонком, и стал говорить, что он в
гробу видел прокуратуру, он рабочий класс. Его негромко призвали к порядку,
он легко успокоился и вскоре стал ходить, обращаясь то к одному, то к
другому:
- Будьте добры, извините, конечно, что такое термокаракала? Говорят, на
сто тысяч тянет.
Включили вентилятор, шашлычный дух развеялся, потянуло тонким восточным
запахом.
- Уж не горим ли?
- Так пахнет анаша. Похоже вон те девицы забили косяка.
Становилось все жарче, музыка не смолкала, вместо лирической мелодии
врубили песню: "Как-то раз за божий дар получил он гонорар, в лукоморье
перегар на гектар". Хриплый баритон прогорланил песню, последовало
объявление: "Сейчас будет посвящение в деловары высшей категории". Грянул
марш, кудрявый мужичок, рабочий класс, вышел на кафель в трусах ретро времен
футболиста Боброва, с лампасами и до колен, к нему подскочили почти голые
девицы, начали поливать его шампанским спереди и сзади, пытались и в рот
налить, но кудрявый отплевывался: "Отрава! Политура!"
- Ур-ра, поздравляем!
- А меня можно?
- Нет, дорогой, надо заслужить честным трудом.
Музыка снова заиграла, но так, чтобы не мешать разговору хоть умному,
хоть глупому, не в содержании дело, главное - безмятежность, вольготность.
- Я не поверю ни в какой прогресс, пока не увижу, что пустую посуду
принимают хоть где. Считаю это главным показателем порядка в стране. Но пока
его нет.
Там, где играли в карты вокруг мраморного теплого лежака, шел колкий
разговор:
- Я еще не встречал прокурора, который бы проигрывал.
- Я тоже. Поэтому и поступил на юридический.
- Хотел бы я сесть с ним за пульку, выйдя на пенсию.
- До пенсии один из партнеров обычно не доживает.
- Или оба, ха-ха-ха!
- А у вас директор комбината разве не выигрывает у начальника цеха?
Голоса все громче и музыка громче, разгул набирал темпы. Рядом с
преферансистами устроились двое с картами в руках на соседний мраморный
лежак, но прежде туда легла голая блондинка с сигаретой, разлеглась в кайфе,