"Иван Щеголихин. Должностные лица (Роман) " - читать интересную книгу автора

покуривая, а у нее на животе резались в очко. Кудрявый в трусах ретро
объявил, что шампанское он в гробу видел и всех начальников тоже, он рабочий
класс.
- Да хватит бухтеть "рабочий класс, рабочий класс"! За что тебя
уважать? Что ни возьми - плохо. Машины, одежда, жратва, дома, телевизоры, -
все отврат, все лажа! Это же все ты делал!
- По вашему приказанию, - нашелся кудрявый.
Такие мысли только от голого и услышишь, а стоит ему одеться да
застегнуться, да взойти на трибуну...
Другой, более умеренный, стал доказывать, что виноват не рабочий, а
система приписок. Она началась в лагерях при Сталине, где содержались
миллионы зрелого трудоспособного возраста, и от выполнения нормы зависел
твой срок, зачеты. Лагеря разгородили, а система бригадной туфты, приписок
осталась.
Тяжелые ритмы заполняли всё - бах-бах-бабах, крутились цветовые колеса,
увозя всех и каждого в даль неоглядную. Девки уже не резвились сами по себе,
каждая была расхватана, причем количество их как будто удвоилось, и снова
пошел по кругу общительный кудрявый, на ходу объявляя:
- Королева красоты дает сеанс одновременной любви. Сразу с двумя.
Ставка по сотне.
Толстый и плешивый говорил молодому и бородатому:
- А я бы вон ту хотел, под картежниками.
- Нет проблем. Пригласи ее в уголок отдыха.
- А пойдет?
- Ей по протоколу положено.
Гремит музыка, ухает барабан, по ушам бьет, по нутру, в зубах отдается.
- По протоколу я не хочу. Где тут вырубается свет?
- Или мы не сыщики.
Через пару минут свет погас, нашли все-таки, вырубили, смолк
магнитофон, пропали, само собой, цветовые пятна, сначала паническая тишина,
а потом взвизги, выкрики, тот, кто не успел найти занятие вовремя, пеняй на
себя, а успел, в темноте еще лучше. Картежники были особенно недовольны,
но - не будем мешать другим, у нас коллективный отдых. Скоро свет включили и
те, что резались в очко, не увидели перед собой блондинки, ее будто волной
смыло. Пришлось игрокам слегка подождать, пока ее возвратят.
Снова пахло шашлыком вперемешку с вином, с духами и снова гремела
музыка, и преферансисты увеличивали ставки.
А кудрявый нашел собеседника, слушал, покручивая ус, объяснения
молодого человека в узеньких голубых плавках:
- Термы Каракаллы - это бани общественные вроде этой. В период упадка
Римской империи. Это не одно слово, а два. На сто тысяч тянет, конечно,
смотря какие термы, а то и больше.
Разговор их шел под крик хриплого баритона: "Выходили из избы
здоровенные жлобы, порубили те дубы на гробы".
На улице звенел мороз, мела поземка, и стояли возле сауны "Волги"
должностные с авторитетными номерами. Двигатели работали на холостых
оборотах, выбивая из-под багажников белесый дым. Одна из машин была
милицейская. Шофера, постукивая теплой обувью, переговаривались тоже, как в
бане, обо всем на свете - о зарплате, о калыме, о детях, о квартирах,
анекдоты травили: "Петька на антенну полез. - Красивое имя "Анте-енна!" - и