"Иван Щеголихин. Должностные лица (Роман) " - читать интересную книгу автора

импортная.
Да что болельщики, футболисты пропадают, будто уплывают журавли без
возврата. Был такой нападающий - Степа Гольц, таксисты бесплатно возили его,
куда хочешь, парикмахеры его узнавали, в винно-водочном любую бутылку через
голову передадут, весь Каратас знал Степу Гольца, гремел Степа Гольц. Ну
гремел, гремел... Потом как-то Вася зашел в "Голубой Дунай" выпить кружку
пива. За столиком разговорился с двумя алкашами, оба в спортивных костюмах.
И вот один толсторожий, язык еле ворочается, Васе говорит: "Я Степан Гольц,
вы про меня слышали?" На "вы" с Васей, вежливый. Вася всмотрелся,
думал-думал, кто такой, потом сразу вдруг выехало - так это же тот самый
мастер спорта, слава наша и гордость. А прошло ведь... Сколько прошло?..
Может быть, год, ну от силы два, а фамилия начисто выветрилась, как будто не
было его, и в "Металлурге" он никогда не играл. То же самое случилось и с
Колесом. Представительный был, пробивной, брал все препятствия, и вокруг
него всякая плотва мелкая буруны делала, только пальцем он шевельнет, они
бегут шустрить. Когда Колесу исполнилось сорок лет, он закупил ресторан
"Сары-Арка", три дня гудели, отмечали юбилей ответственные должностные, а
также гости из Алма-Аты, попасть туда на часок было трудней, чем получить
квартиру на всю жизнь, - и вот пропал и никто не вспомнит, бывает же судьба
у людей.
Вася искоса посмотрел на желтоглазого, подумал, может, лучше поддержать
разговор, спросить, в самом деле где? А тот стоит и на Васю нуль внимания,
вопрос поставил - и все, в ответе не нуждается. Он как будто убедился, что
клюнуло, Вася наживку схавал и теперь на крючке. Но что еще интересно? Вася
пошел к выходу возле театра Станиславского, и тот пошел. Вася вышел, и тот
вышел. Вася хотел вильнуть, чтобы запутать след, но тот, не обращая на Васю
внимания, пошел вперед, держа курс на кооперативный квартал, как бы указывая
Васе правильную дорогу. Но дальше - больше. Желтоглазый направился как раз к
тому дому, где жил Мельник, Вася бывал у него сто один раз, третий подъезд
со стороны театра. Возле этого подъезда желтоглазый остановился, и Вася не
успел глазом моргнуть, как появился второй - такого же роста, в таком же
полушубке, в шапке и тоже небритый, заросший, будто их держали где-то вместе
и подгоняли одного под другого. Стояли эти двое точно возле подъезда
Мельника и прицельно, четко на Васю смотрели. Вася, конечно, с похмелья, но
не настолько, чтобы у него двоилось. Надо поскорее пройти, пока их не стало
четверо, и он деловито пошел к подъезду, услышав, как желтоглазый сказал
второму: "Вот этот". Вася на миг задумался, требовалось принять решение, у
него есть бритва опасная "золинген", лезвие в два пальца. Но не с собой, а
дома. Жаль, Есть удобнее место - нагрудный карман, он сегодня воткнет туда
бритву, чтобы всегда под рукой. Бежать незачем, не в наших привычках, решил
Вася. У дверей сидел старик лет под девяносто девять, одетый, как Шевчик, во
все фирменное. Перед ним стояла коляска, а в ней горой розовое одеяло, будто
надутое. В сторонке играли дети, таскали санки со скрежетом по асфальту.
Вася знал, если сейчас крикнуть, хай поднять, весь квартал шишкарей
вскинется и через пять минут тут будет вся милиция от сержанта до генерала.
Но не будем спешить, осмотримся. Вася поднялся на второй этаж и услышал шаги
по ступенькам - они шли следом. Вася нетерпеливо нажал на кнопку звонка и
стал затылком к двери, для понта сунув руку в карман. Открыл сам Михаил
Ефимович - проходи, и, что важно, - подождал, когда те двое подойдут, и тоже
им - проходите, не менее любезно, а может, и более. Вася переступил порог,