"Иван Щеголихин. Должностные лица (Роман) " - читать интересную книгу автора

было понять, что он тяжело болен. После возвращения из Кутаиси Алесь
пролежал две недели в больнице, ему снимали приступы, делали уколы,
снижающие чувствительность, выписали с наказом сменить работу, чтобы не так
нервничать, меньше ездить. Его жена рассказывала, что в тот вечер они с
Тарасиком посмотрели по телевизору "Спокойной ночи, малыши", и пошли спать.
Алесь в книжном шкафу что-то перебирал, потом позвал Ульяну, и она по
хриплости голоса поняла, что у него начинается приступ. Тарасик задремал,
она вышла к Алесю, он тяжело дышал, лицо, как из теста, глаза помутнели.
"Выбрось вот это в мусор быстро!" - и подал ей сверток в тряпке, небольшой,
но тяжеленький. Уля нащупала там монеты, все одинаковые и крупные, не меньше
полтинника или даже рубля. Уля мужа не всегда слушается, бывает, он выпьет,
разгорячится, раскомандуется, а потом прощения просит. Сначала она подумала,
что завтра он пожалеет об этих монетах, надо схитрить, спрятать, но у него
был такой страшный вид из-за этого свертка, что она выскочила из квартиры и
побежала к мусорному ящику. А когда вернулась, он сидел на стуле, раскинув
руки, и уже закатывал глаза, дыхание свистело, на лестнице было слышно. У
нее был стерильный шприц наготове, сделала ему эфедрин, адреналин. Но если
раньше помогало, то на этот раз совсем не помогло. Ульяна вызвала скорую,
долго ждала, трезвонила врачу из своей больницы, советовалась. Привезли
Алеся в больницу, хлопотали, старались как могли, а он задохнулся. За три
дня до этого они продали свою машину за десять тысяч знакомому грузину,
Алесю надо было вернуть какие-то долги...
Шибаеву было досадно - и помощника потерял, и недобрый знак ему в этой
смерти почудился. Парень добивался уйти, а ты ему не позволил, отпустить
надо было по болезни, ведь ясно стало после Кутаиси, что уже не делец, пусть
бы шел на все четыре стороны. Не отпустил... Но ведь и деньги были упущены в
Кутаиси немалые, кто будет их отрабатывать? Теперь надо срочно подыскать ему
замену, кадры готовить и туда, и сюда, с Васей Махнарыловым тоже творится
неладное, его после сауны подменили, будто не шампанским его поливали, а
хлорофосом, как вареный стал, всего боится, живет озираясь. В Москву
съездил, Ирме, слава богу, все передал, она звонила, только вчера вернулся,
какие-то там неприятности у сына Эдика, все понять можно, но работать
кому-то надо. По существу двух помощников потерял Шибаев. А если еще учесть,
что после смерти Шевчика закеросинит Каролина, то уже и трех.
На похороны приехали родители Алеся из-под города Черкассы, еще
нестарые люди, убитые горем. С ними явился его друг по техникуму, научный
сотрудник из Киева. Похоронили Алеся хорошо, места добились на центральной
аллее, рядом с могилой летчика, Героя Советского Союза. Земля мерзлая,
наняли долбить сразу бригаду, все было в лучшем виде. И панихида была,
девушки из цеха Вишневецкой хвалили Шевчика, плакали. Из цеха Махнарылова
тоже говорил мужик, утирая слезы, и председатель профкома Ворожейкина
выступала, все честь честью - такой молодой, такой молодой! Шибаев слушал и
не корил себя, - такая у нас жизнь, не только космонавты гибнут или
атомщики, но и деловары. У нас нельзя вывести из дела по состоянию здоровья,
перевести на инвалидность или проводить на пенсию. У нас, если уходишь, так
только на тот свет.
Друг Шевчика, научный сотрудник, вспоминал, как они вместе учились в
техникуме, Алесь был среди лучших, он сильно любил все передовое и
прогрессивное. Зачем уехал так далеко? Всем хочется иметь большие заработки,
но "люди гибнут за металл", он думал, что сказал фигурально, а оказалось, в