"Иван Щеголихин. Должностные лица (Роман) " - читать интересную книгу автора

готовится загодя, тем более человек молодой. Это раньше в деревне, бывало,
старик сидел-досиживал на завалинке, а на чердаке у него гроб стоял, и в
сундуке лежало чистое белье для обряда после смерти и обмывания. Иные
нетерпеливцы настолько вживались в роль покойника, что уже и спать на ночь
ложились в собственный гроб. А что Шевчик? Молодой, веселый, что он мог
чувствовать? И тем не менее срочно попросил выбросить узелок. И хорошо, что
на похоронах ни слова не было сказано о чем-то позорном, все жалели его
молодую жену и его маленького сына, который пока еще горя не осознал, оно у
него впереди. А пока "не знают чайки, что они чайки".
Потом потянулись все к выходу, где ждали два пустых автобуса. Холодно
было, и по одному, по двое шли по узкой тропинке мимо другой, только что
вырытой могилы. Лежала промерзлая глинистая земля холмиком, искристо
поблескивала. Могильщики то ли на перекур ушли, то ли закончили уже свое
очередное рытье. Махнарылов понуро шел по тропинке, услышал, как кто-то
сзади него оступился, по-лошадиному топнул ногой и, оступившись, столкнул
Васю в яму, в свежевырытую могилу. И Вася рухнул туда, в разверстую
мерзлоту, и можно зарыть его без последнего "прости", чего резину тянуть? И
зароют, и попрощаются, и панихиду скажут, и железяку поставят со звездой,
дату укажут, даже две, но - не сейчас. Не на того напали, пля, суки
жестокосердные, три срока в зоне для Васи не прошли даром. И разговор тот
Мельника при сообщниках тоже сидел в каждом нерве Васиного тела, его ног и
рук. И вот этими руками, одной, правой, Вася успел вцепиться хищной хваткой
в того, кто его толкнул и, падая, Вася мощнейшим рывком дернул его за собой.
Сам он по-кошачьи приземлился в яму и видел, куда падал, а для того-то была
полная неожиданность, и он башкой гукнул в мерзлую глину и оказался внизу,
застонал, попытался встать, а Вася коленом ему на живот, одной рукой за
грудки, а другой мигом выхватил бритву "золинген" и мигом лезвие запрокинул,
целый лемех в два пальца шириной. Он не стал попусту угрожать, сразу шарф
ему возле глотки раздербанил в стороны - парень лет двадцати, сопляк, губы
синие от страха и от холода, похожий, конечно, на того желтоглазого пугача
из команды Мельника.
- С-сука, прощайся с жизнью! - потребовал Вася. - Читай молитву, - а
парень заорал, завизжал, как поросенок, которого режут неумехи. Все
сгрудились наверху, скандальное вышло окончание, паскудное, послышался
обозленный голос Шибаева, Васю вытащили веревками, отряхнули и того охломона
вытащили, он сразу исчез.
На комбинат ехали в машине Шибаева - Коля-водитель, Роман Захарович,
Вася и обессиленная, замерзшая Вишневецкая. Ни слова не проронили, только
Каролина тихо поскуливала.
Поздно вечером, когда разошлись люди с поминок, Ульяна стала сдвигать
стол, убирать посуду и увидела возле книжного шкафа странные белесые ленты,
ей показалось, змеи свились клубком, она испугалась, будто галлюцинации у
нее, медленно подошла, подняла, оказалось, это полиэтиленовые пояса,
прошитые белой ниткой, такими квадратиками, кармашками, а в них пусто,
только едва заметны крапинки зеленой плесени.

Глава тридцать третья
ПОСТУЧИСЬ, И ОТКРОЕТСЯ

После возвращения с похорон, Вася вместе с Шибаевым вошел в его