"Иван Щеголихин. Должностные лица (Роман) " - читать интересную книгу автора

с обеих сторон и сказал, что дней через семь-восемь Ксюша может вдеть
золотые сережки.
Булат по кличке Эврика пояснил, что ампула - с хлорэтилом, применяют
его не только при серьгах, но и при некоторых национальных обычаях -
например, при обрезании, тоже обезболивают. Жора, сын шашлычника,
переспросил - неужели при обрезании замораживают? С участием девочек
выяснили, что обряд делается как раз в двенадцать лет и кое-кому такая
процедура грозит. Жора не мог успокоиться, он обратился к Булату - бывают ли
случаи, когда хлорэтил не действует или наоборот, слишком долго не проходит?
Деталей Булат не знал, но сын таксиста уверенно сказал, что у Жоры заморозка
может не отойти, он слишком много занимается онанизмом, после чего вспыхнула
потасовка.
В следующий раз, пояснила Ксюша, у нее спокойненько вынимают из ушей
нитки, там образуется дырка, но чтобы она не заросла, надо вдеть сережки,
причем не простые, а золотые. Девочки стали выяснять, сколько серьги стоят,
дороже они джинсов или дешевле. Вмешался Булат - разве можно сравнивать
предмет первой необходимости и предмет роскоши? Одним словом, класс был
взбудоражен, но не так уж чтобы слишком. Елена Гавриловна была озадачена,
ей, как учителю советской школы, вполне определенно известно, что в пятом
классе золотых сережек позволять нельзя. Школа во все времена держалась на
трех китах: внешний вид, успеваемость, поведение. Можно ли мещанский атрибут
совместить с пионерским галстуком? Нельзя. Раньше это было бесспорно, а
теперь на любом уровне, в гороно и выше, найдутся спорщики и скажут: не
делайте бурю в стакане воды, тем более, если их попросит Зябрева. Лучший
вариант - закрыть глаза.
Но сделать это Елене Гавриловне не позволяют все ее тридцать лет
учительства. Если уж закрыть, то больше не открывать, проще говоря, умереть
на посту. У нее есть мера воздействия - поговорить с Ксюшей с глазу на глаз,
это не так трудно. Или же сразу с ее мамой, что уже потруднее. Она член
родительского комитета, в глазах директора ее авторитет непререкаем. С ее
помощью мы добиваемся и ремонта школы, и дополнительно учебников, и
улучшения буфета, и даже увеличения ставок. Перечить Зябревой
неосмотрительно, да и кто будет перечить, вечная труженица Елена Гавриловна,
которой через год на заслуженный отдых?
Если все же попытаться закрыть глаза, то как быть с теми мальчиками и
некоторыми девочками, которые тоже считают, что пионерский галстук и золотые
сережки не совместимы? Можно ли их оставить в одиночестве? Взять хотя бы
отличницу Таню Бондареву, в английскую школу она попала не как все, она
победила на олимпиаде по языкам в Алма-Ате и ее приняли, хотя отец у нее
шахтер всего-навсего. Зато директриса теперь получила право говорить, что в
нашей спецшколе с английским уклоном учатся дети шахтеров. Девочка эта, Таня
Бондарева, оказалась принципиальной, с первого дня она выступила против
золотых сережек, и к ней примкнули еще несколько девочек и несколько
мальчиков, доводы у них скудные, однообразные - мещанство и все. Большинство
класса было за Ксюшу, за сережки, и вообще за более широкие права - долой
школьную форму, в Штатах приходят на урок, в чем хотят, в Англии то же
самое, все в кроссовках и в джинсах, у всех часы и браслеты.
Елена Гавриловна решила пока, на этапе ниточек в ушах, так сказать, на
шелковом, мер особых не принимать и дождаться следующего этапа, более
важного - золотого - но поговорить надо.