"Иван Щеголихин. Лишними не будут " - читать интересную книгу автора

- Скромно, недорого, - попытался оправдаться Лев. - А вид, как у
сторублевой. - Он уже был навеселе, галстук съехал набок, на новом костюме
виднелись следы упаковочной стружки и бумажной пыли.
- Она стоит сто двадцать рублей, - сказала Тоня с упреком. - Я видела
эту вазу в ювелирном, - продолжала она без всякой радости. - Ты просто пьян,
Лев.
- Когда я пьян, а пьян всегда я-а-а, - пропел он. - Можно хотя бы ручку
поцеловать? В честь дня рождения.
- Ох ты, Лев, непутевый, - вздохнула Тоня. - Бить тебя некому. - И
поцеловала его в щеку.
Решетов стоял в двух шагах, засунув руки в карманы, и, покачиваясь с
носков на пятки, любовался вазой. Он рассеянно улыбался, будто тоже опьянел
от вида Льва, давнего своего приятеля, а еще больше - от вазы: Решетов любил
дорогие вещи.
- Не зря, значит, на Сахалин съездил, - сказал он. - Соришь деньгами?
- Ха, привет! - воскликнул Лев. - Тех денег уже давно тю-тю. После
Сахалина целый год прошел.
Подбежала Иринка с большим розовым, как заячьи уши, бантом в волосах,
ухватилась за вазу, привстала на цыпочки, пытаясь заглянуть внутрь, но не
смогла заглянуть, ваза была выше ее головы.
- А там больше ничего нет? - спросила Иринка.
Лев рассмеялся от ее маленькой хитрости, незаметно для девочки достал
из кармана шоколадку, сунул руку в вазу и - как будто оттуда извлек.
- На сегодня последняя, - сказал он. - Остальные потом. - И прикоснулся
ладонью к торчащему банту девочки.
Сели за стол, раскупорили шампанское. Лев сказал тост - общие слова
насчет здоровья, счастья, хотя ему наверняка хотелось сказать и не общие, а
особенные слова. Он знал Тоню давно, еще когда она была студенткой
медицинского института и Решетова в глаза не видела. Тоня ему нравилась,
если сказать приблизительно. Если же говорить точнее, что ж - не судьба...
Решетов отпил глоток, и Тоня отпила глоток, а Лев выпил до дна. Решетов
вообще не пил, все знакомые знали об этом и давно перестали его уговаривать.
Он и не курил, кстати, совсем, никогда. Игорь Решетов был полной
противоположностью Льву Москвитину.
- Что мне у вас нравится, - проговорил Лев, - можно локти на стол. И не
залезешь в салат или в соус. - Он заметил, что Тоне его слова не по душе, и
быстро уточнил:- Терпеть не могу, когда стол ломится от закусок. Когда все
для обжорства. А у вас все в меру, идеально. Культура стола.
- Спасибо, - пробормотала Тоня. Какая-то обида, связанная со столом,
все-таки в ней сидела. Лев понял, что всколыхнул ее обиду нечаянно, но что
теперь делать - он хотел похвалить хозяйку.
- А как вы насчет коньяка? - спросил Лев.
- Мы как всегда, - Решетов сидел откинувшись на спинку стула и медленно
что-то жевал. - А ты будь как дома.
- Дома у меня сухой закон, - с показным унынием сказал Лев. - Трезвое
одиночество.
Тоня откупорила коньяк, налила Льву. Чем-то она все-таки опечалена. Но
не подарком же.
- А что тебе муж подарил? - поинтересовался Лев.
- Сердце, - ответила она. - Как всегда.