"Иван Щеголихин. Лишними не будут " - читать интересную книгу автора

Лев продолжал яриться:
- Чокнулся народ, осатанел! В "Неделе" писали, что у нас в стране
каждый пятнадцатый житель стоит в очереди на машину.
- Закономерно, - отозвался Решетов. - Век техники, больших скоростей.
Растет благосостояние.
- Левачат, халтурят, рвачеством занимаются! - не унимался Лев. -
Машину, машину, скоро уже по улице не пройдешь. Но это еще полбеды, люди
меняются, вот в чем беда. Механизированное мещанство! Уже не фикусы в
полхаты и не перины до потолка, а мотор, мотор! Рубли, рубли, тысячи,
десятки тысяч.
- И отлично, - сказал Решетов. - Время больших скоростей, время больших
чисел. Миллионы пудов, миллионы киловатт-часов, миллионный посетитель
выставки. И мы этим гордимся. Большие числа сами по себе имеют
притягательную силу. И тебе, как механику...
- Да при чем здесь механика! - перебил Лев. - Здесь психика, а не
механика. Будь моя воля, я бы везде понавешал "Берегись автомобиля!" В ЦУМе,
в ГУМе, в гастрономе. И в спальне у каждого, чтобы человек засыпал и
просыпался с мыслью: берегись психоза. Таблетки пей. И в морг почаще
заглядывай.
- Смешно, - Решетов фыркнул. - По всей земле идет научно-техническая
революция, процесс необратимый, новой техникой оснащается не только
промышленность, но и весь быт людей, их досуг, а человек с высшим
техническим образованием рассуждает, как обыватель. Ты плохой марксист, Лев.
- Согласен, пусть. Но Маркс что говорил? "Каждая вещь как бы чревата
своей противоположностью". Почему люди не хотят замечать вот эту самую
чреватость? Не автомобиль для человека, а человек для автомобиля, с
потрохами - со своей зарплатой, со своими днями отдыха, со своей
возможностью почитать книгу, пойти в театр, в кино, просто прогуляться
пешком.
- Действительно, какое-то сумасшествие, - согласилась Тоня.
- Да! - подхватил Лев. - Шествие с ума. - Он поперхнулся, глотнул
коньяку. - Ты, кстати, почему на демонстрации не был? Заварзина тебя
разыскивала. Ну эта, из партбюро треста. Я говорю: болен, простудился,
ангина у него. Она тебе домой позвонила, а Иринка ей говорит: дома никого
нет, мама ушла на демонстрацию, папа уехал на рыбалку. - Лев спохватился,
погладил девочку по голове и, чтобы не получилось, что он ее обвиняет, -
ведь отца выдала, проговорилась, - добавил для Иринки: - Ты правильно
сказала тете, все правильно, молодец. - И замолчал.
- Я тебя предупреждала, Игорь, - озабоченно сказала Тоня. - Все-таки
демонстрация, праздник, не просто выходной день.
Решетов спокойно отрезал еще ломоть мяса, перенес на тарелку.
- Ну, а что дальше? - спросил он.
- Я, похоже, не туда заехал, - пробормотал Лев. - Автобум меня
ошарашил.
- Кушай, Лев, - сказала Тоня, - ты совсем не закусываешь.
- Ну, а что она еще говорила, Заварзина? - монотонно продолжал Решетов,
неторопливо прожевывая.
- Как водится... Начальник СУ, а ответственности настоящей нет. И
текучесть у него большая, и зарплата опережает выработку на одного рабочего.
- Все знает, - ровно сказал Решетов и налил себе минеральной воды.