"Александр Щелоков. Я - начальник, ты - дурак " - читать интересную книгу автора

По большому счету, стрельба велась в упрощенных условиях. Операторы
ПТУРСов тренировались на тех же директрисах, где потом вели боевое поражение
целей. Здесь были заранее пристреляны рубежи и цели, неожиданностей не было
и быть не могло.
Ракеты огненными шарами проносились над полем, впивались в темные глыбы
танков, которые тут же вспыхивали огненными факелами.
Хрущев нервно прохаживался по помосту, на котором располагалось
начальство, то и дело доставал носовой платок, вытирал лысину, восторженно
охал, когда над очередным танком вздымалось пламя.
Когда стрельба прекратилась, взоры военных обратились к Хрущеву.
Великий стратег выпятил пузо. Он понимал: все ждут его оценки. А любая
его оценка должна быть конкретно-исторической. И Хрущев ее тут же выдал:
- Эпоха танков окончена., - он произнес это торжественным тоном, скорее
всего свято веря, что его слова войдут в историю, что их назовут
провидческими, пророческими. - Больше их строить не будем. Танки из войн
уйдут навсегда.
Присутствовавшие ошеломленно молчали. Генералы смелы на поле боя.
Возражать политическому руководству осмеливается далеко не каждый. Все
знают: возражение может обойтись себе дороже.
Но смельчак нашелся. Им оказался Главный маршал бронетанковых войск
Павел Алексеевич Ротмистров. Усы его вдруг зашевелились, глаза под очками
яростно сверкнули и сузились. Видимо также - сурово и зло - маршал оглядывал
поле боя под Прохоровкой, где в ходе Курской битвы его танковая армия
столкнулась с фашистскими панцер-дивизиями "Рейх", "Мертвая голова", "Адольф
Гитлер", и две стальные силы стали ломить одна другую.
Ротмистров сделал шаг вперед и взволнованно сказал:
- Товарищ Хрущев, говорить, что эпоха танков окончена, это...
Лысина Хрущева заметно порозовела. Носители власти не терпят, когда в
верности их мнений кто-то пытается усомниться.
- Что э т о?
Хрущев, надо признать, был политиком умудренным. Он вырос с кругу
тонких интриг и безжалостной подковерной борьбы с соперниками и
конкурентами. Произойди разговор в кабинете генерального секретаря ЦК КПСС
неизвестно кем бы вышел оттуда Главный маршал бронетанковых войск -
полковником или ефрейтором. Но все случилось на виду у множества других
высоких генералов, тех, в ком Хрущев видел свою опору, и потому поддаваться
синдрому купецкого поведения "Моему ндраву не препятствуй" было опасно.
Тем не менее в вопросе и особенно в тоне, каким он был задан,
прозвучала плохо скрываемое раздражение:
- Что э т о?
Но и Ротмистров был не лыком шит. Сколь ни крепка танковая лобовая
броня, но конструкторы не забыли обеспечить машину и задним ходом.
- Это то, товарищ Никита Сергеевич, что нам с вами здесь слегка втерли
очки. Я хотел бы взглянуть на этих ракетчиков, если бы танки тоже вели по
ним прицельный огонь. Если хотите проверить, то я сам готов сесть в машину и
тогда мы посмотрим.
В глазах генералов, которые стояли тесным кругом, Хрущев прочел, что
они согласны с Главным маршалом. Значит, настаивать на своем было опасно.
Плешь Хрущева медленно обретала нормальный колер и блеск.
К Ротмистрову приблизился Малиновский.