"Татьяна Щепкина-Куперник. Из детства Литы " - читать интересную книгу автора

- Бабушка, бабушка! - вскричала Лита, вне себя от горя и изумления.
Мысль о смерти была еще чужда и страшна ей... Но старушка тихо ее
остановила:
- Постой, голубка... Мне что-то трудно говорить, я хочу сказать: я уж
обо всем распорядилась; у тебя в Петербурге есть тетки - мамы твоей покойной
сестры, - и бабушка та еще жива, хоть и старенькая. К ним тебя Иван
Феодорович и отвезет, в случае если мой час настал. Они - твои родные и, Бог
даст, тебя не обидят... сироточка ты моя! - И бабушкин голос задрожал и
оборвался.
- Бабушка! Миленькая! - страстно закричала Лита. - Не надо умирать!
Пожалуйста, родненькая! Не надо! А уж если умрешь, так возьми и меня с
собою!
Лита неутешно плакала и умоляла бабушку не умирать; но все ее мольбы
были напрасны - в конце зимы бабушка тихо скончалась, точно заснула. И
лежала в гробу красивая и улыбалась той счастливой улыбкой, которой часто
улыбаются мертвые, точно желая сказать оставшимся, что смерть вовсе не так
ужасна... А Лита плакала и не понимала, как бабушка может улыбаться,
оставляя ее тут одну.
Много ей пришлось еще плакать после этого...
С горькими слезами простилась она и с Соней, с милым белым домиком, со
старой служанкой Варварой, даже Бобку и Матроса расцеловала в грустные
морды, - они точно чуяли общую тревогу, - и Иван Феодорович, старый приятель
бабушки, повез Литу в чужой, далекий Петербург.
9 марта 1895 года солнце "вступило в знак Овна" в 8 часов 59 минут
утра, по сообщению календаря, и началась весна. Но это только по календарю.
На самом деле оказалось, что совсем нет никакого солнца. День был
серый-серый, и только кое-где поднималось что-то вроде желтоватого тумана.
Грязный снег лежал по улицам, а река только немного вздула свой почерневший
лед, словно стараясь и еще не находя сил разбить его. Деревья стояли голые,
черные, вороны с карканьем летали над ними, и ранняя весна была похожа
скорее на позднюю осень - без солнца, без света, без жизни. Так болезненная,
надломленная юность кажется иногда старообразной без улыбки, без смеха, без
радости.
В такой день дрожащая, заплаканная Лита очутилась в Петербурге. Было
только пять часов, а казалось, совсем сумерки.
- Здесь всегда так?.. - со страхом спросила она Ивана Феодоровича, за
руку которого держалась, как маленькая.
- Что - так?
- Так темно.
- Ну нет! - успокоил он ее. - Просто сегодня погода плохая.
Лита недоверчиво примолкла. Пока они ехали долго от вокзала по грязным
шумным улицам, переезжали какие-то мосты, ехали опять, все дальше, дальше,
она молчала и, широко открыв глаза, глядела по сторонам. Как это все было не
похоже на веселый красивый Киев, где так много солнца и такие прелестные
дома!.. А какой-то будет дом, где она будет жить? И какие у нее тети? И
какая бабушка? Похожа ли она на ее бабушку? При мысли о бабушке опять у нее
слезы подступили к горлу. Но она решила больше не плакать.
- А там есть дети? - спросила она своего спутника.
- Н-нет... не думаю... твои тетки не замужем... - отвечал он и опять
замолчал.