"Татьяна Щепкина-Куперник. Из детства Литы " - читать интересную книгу автора

Извозчик наконец подвез их к воротам коричневого дома с белыми
колоннами и сказал:
- Вот, барин, этот номер-то, что ли?
- Этот самый! - протерев очки и прочитав надпись на воротах, сказал
Иван Феодорович. - Выходи, Литочка, приехали!..
С сильно бьющимся сердцем пошла она за ним по мосткам. Задребезжал
колокольчик, залаяла собака, заскрипели ворота, послышались встревоженные
голоса, и показались любопытные лица. А через несколько минут Лита уже
стояла в жарко натопленной маленькой передней, где пахло постным маслом.
Тощенький мужичок внес ее корзинку и чемоданчик, здоровая девушка
бросилась в комнаты, через минуту показалась старая горничная с подвязанными
зубами и заговорила:
- Пожалуйста, разденьтесь, Агния Дмитриевна сейчас идут.
Пока раскутывали Литу и снимали шубу со старика, в дверях появилась
сухая, костлявая женщина с когда-то рыжеватыми, а теперь наполовину седыми
волосами, с широким носом и калмыцкими скулами, в черном шерстяном платье.
- Агния Дмитриевна? - полувопросительно сказал Иван Феодорович,
двигаясь к ней навстречу.
- Она самая и есть... - боком подавая руку, сказала Агния. - Верно,
господин Левченко?
- Именно-с. Вот доставил вам вашу племянницу, - стараясь быть любезным
и подталкивая вперед оробевшую Литу, сказал старик.
- Очень вам благодарна. Это и есть Мелитина? - спросила Агния, хотя,
разумеется, другой девочки быть не могло.
Лита сделала ей реверанс, Агния взяла ее за плечо и слегка повернула к
свету. Она глядела с минуту на тоненькую бледную темноволосую девочку в
траурном платье, потом сухо промолвила:
- Не в Рябининых пошла.
Потом повернулась к Ивану Феодоровичу и сказала:
- Однако пожалуйте чаю с дороги... Маринушка, самовар в большую
столовую подай и вели Лушке привезти бабушку!..
Итак, Лита была принята в рябининском доме.


III

За чаем Лита увидела Евдокию Даниловну, у которой ее заставили
поцеловать ручку. Евдокия Даниловна совсем не была похожа на ее беленькую
бабушку; старуха посмотрела на нее мутными сердитыми глазами и забормотала
что-то, что трудно было понять. Прислушиваясь, Лита разобрала:
- Я ей тогда товорила: не бери эту чашечку... чашечка дареная, а она
взяла да и упустила из рук-то. И расколола... любимую мою чашечку...
говорила я ей!..
Кто, когда, какую чашечку разбил, осталось невыясненным, но никто на ее
жалобу и не обратил ни малейшего внимания. Луша поила ее чаем, а Агния
Дмитриевна угощала гостя и беседовала с ним. Он сочувственно поглядывал на
притихшую девочку и решился спросить Агнию:
- Как же вы решите с барышней?..
Лита насторожилась, поняв, что речь идет о ее судьбе.
- То есть относительно чего это? - сухо спросила Агния.