"Джорджо Щербаненко. Венера без лицензии ("Дука Ламберти" #1) " - читать интересную книгу автора

истории республики Сало, история Италии с 1860-го по 1960-й год,
"Человеческое познание" Рассела, рекламная брошюра на английском языке,
посвященная невозгораемым лакам, и несколько подшивок журнала "Пути мира".
Весьма конструктивное чтение для такого хорошо сконструированного ума.
Он не привез с собой никаких вещей, поскольку, уезжая из Милана, не
думал, что останется. Впрочем, не важно. В ванной он выдавил на язык немного
пасты и прополоскал рот. Потом наскоро обмылся под душем и в трусах вернулся
в свою комнату. На душе скребли кошки.
В открытое окно волнами вливался влажный воздух, летали комары, над
всем нависла гнетущая тишина, потому что на нижней дороге в этот час не было
ни одной машины. Настроение ухудшилось, когда, несмотря на принятый душ, он
обнаружил на шее длинный волос Франсуазы Харди. Ночные часы и в тюрьме были
для него самыми трудными. Всякий раз он к ним готовился, ждал атаки
враждебных мыслей, но когда они подступали, словно морской прилив, то
неизменно застигали его врасплох, он барахтался, захлебывался и мучился
гораздо больше, чем ожидал. Ладно, переживем и эту ночь.

3

Прежде всего надо погасить ненависть к главному врачу клиники Арквате.
Фигура он, конечно, одиозная, начиная с внешности (конюх, переодетый
преуспевающим хирургом), кончая моральным обликом, тембром голоса,
шутовскими манерами... И все же ненависть - бесплодное чувство. Не нравится
тебе Арквате - так ушел бы просто из клиники и не разжигал в себе ненависть.
Ослепленный этой ненавистью, он и совершил ошибку, слишком близко к
сердцу приняв тот утренний эпизод. Они с главным врачом выходили из палаты
синьоры Мальдригати после чисто формального осмотра, и главный врач, оставив
дверь открытой (он будто из принципа никогда не закрывал двери), громко
выругался.
- Из-за этой чертовой старухи я феррагосто* в городе проторчу. Они
точно мне назло не подыхают!
______________
* Период летних отпусков в Италии, приходящийся на август.

Зычный от природы голос в минуты раздражения становился трубным. Кроме
заинтересованного лица - несчастной старухи Мальдригати - эту фразу
услышали, должно быть, все больные в клинике.
Арквате каждый год с 5 по 20 августа закрывал свою небольшую, но вечно
переполненную клинику и выписывал всех больных, либо сообщив им о внезапном
выздоровлении, либо убедив в том, что необходима смена обстановки. Конечно,
не всегда удавалось очистить помещение к сроку, намеченному даже не им, а
его женой, которая проводила летний отпуск в Форте-дей-Марми с сестрой,
прилетавшей из Нью-Йорка. А вот теперь по вине этой старухи придется
отложить отъезд и пойти на семейный скандал - ну как тут не выйти из себя!
Да, это была непоправимая ошибка: не надо было так реагировать на фразу
главного и - как следствие ее - на отчаяние синьоры Мальдригати.
Больная услышала эту фразу, поняла ее смысл и пришла в состояние
панического ужаса, стонала целыми днями, обычные уколы уже не действовали,
только самые сильные наркотики могли на какое-то время повергнуть ее в
пучину сна. Нет, она не надеялась прожить долго, но жрец от медицины