"Э.С.Седаков. Моисей в Египте " - читать интересную книгу автора

возле пещеры. Издалека за стенами был виден поднимающийся дым очага, слышны
собачий лай, мычанье волов.
Магрубет постучал в ворота, затем отошел подальше в сторону и сел на
землю, прислонившись спиной к большому камню. Он знал, что никто не поспешит
ради него возиться с
тяжелым засовом, что сперва будут долго с пренебрежением глядеть на
одинокого путника со стен, затем дотошно выспрашивать, откуда он взялся и
что ему надо.
По дороге сюда от возниц-обозников он уже успел научиться понимать, как
теперь смотрят люди на него, одинокого, никому не знакомого путника. Разве
что только его внушительная фигура и мрачный вид вызвали опаску обозной
братии, и ему нехотя, с ворчанием и руганью разрешили за большую плату ехать
на повозке.
Ни за что в жизни раньше Магрубет не простил бы никому такое отношение
к себе, но сейчас он даже упивался этим. Закипавший в нем по временам гнев
несколько уменьшил постоянно давящую тоску. Молча он казнил себя самыми
позорными словами, сознавая, что выхода своему гневу все равно дать не
может. Сейчас он приготовился ждать. Чем позорнее и ничтожнее будет он
выглядеть, сидя вот тут перед воротами, тем ему будет приятнее.
Однако, к своему величайшему удивлению, он увидел, что ворота
немедленно распахнулись и навстречу вышли люди. Впереди выступил сам старый
хетт Ефрон.
- Небесные светила расположили звезды так, что ты сегодня здесь, о внук
великого хеттского героя, о сын славнейшего хеттского вождя! Но если уж ты
здесь, то всякие лишние разговоры напрасны. Завтра же в дорогу! У нас долгий
путь, и мы еще успеем наговориться,- необычайно кратко высказался Ефрон.
Магрубет помнил, как встречал его Ефрон десять лет назад, как длинно он
высказывалсятогда и осыпал бесконечными приветствиями. Но сейчас он смотрел
на себя и на Ефрона как если бы смотрел сверху посторонний человек.
Это даже понравилось Магрубету. Что за глупости - ему в его положении
претендовать на высокие почести. Он вовсе не чувствовал себя сломленным
судьбой. За всеми делами и событиями стояла одна самая большая мысль, что
придет время и он с огромным перевесом склонит обратно чашу весов судьбы. Со
спокойной ненавистью он еще ступит ногой на согнутые шеи всех тех, кто
теперь смеет теснить оказавшегося рядом с ними Магрубета. Никакого сомнения
в этом нет, а пока все идет так, как того и следует ждать. Поэтому Магрубет
с равнодушным видом, отрешенно и молча, пошел в дом вслед за Ефроном. Про
себя он отметил, что если посоха не просили предъявлять, то, видимо, старик
Еше успел уже сообщить о нем Ефрону.
Широкий двор был заставлен повозками, забит народом. В нескольких
местах горели костры, готовился ужин. Чувствовалось, что Ефрон здесь уже не
хозяин. Однако относились к нему с уважением, поспешно сторонились и
замолкали при его приближении.
Ефрон с людьми и Магрубет расположились даже не входя в покои, во дворе
под навесом, где уже был готов ужин и ночлег. Магрубета действительно ждали
с нетерпением. Люди Ефрона, человек пятнадцать, окружили его, усадили в углу
на мягком ложе, захлопотали вокруг, подавая еду. Ефрон уселся рядом и стал
развязывать пояс, что означало окончание дня и приготовление к отдыху.
В то время как остальные, разместившиеся рядом и чуть поодаль, сразу
завели между собой громкую оживленную беседу по-египетски, Ефрон, обратясь к