"Дэвид Седарис. Одень свою семью в вельвет и коттон " - читать интересную книгу автора

Сказать, что ты не веришь в телевидение, и сказать, что тебе на него
наплевать, - разные вещи. Вера подразумевала, что телевидение следует
некоему верховному плану, а ты против него, а также, что ты слишком много
думаешь. Когда мама сказала отцу о том, что мистер Томки не верит в
телевидение, он воскликнул: "Тем лучше для него. Я сам толком не знаю,
верить в телевидение или нет".
"Вот и я так считаю", - согласилась мама, а затем мои родители
посмотрели новости и все, что показали после.


* * *

Поползли слухи, что у мистера Томки нет телевизора. Все говорили, что
он не имеет права навязывать такие взгляды своей жене и детям, которые
страдают ни за что. Считалось, что, подобно тому, как слепой вырабатывает
обостренное чувство слуха, семья должна возместить свою потерю. "Может, они
читают, - предположила подруга моей мамы. - Или слушают радио, но могу
поспорить на что угодно, они хоть чем-то да занимаются".
Я хотел знать, что это было за занятие, и поэтому стал заглядывать в
окна мистера Томки. Днем я стоял на другой стороне улицы напротив его дома,
делая вид, что жду кого-то, а ночью, когда видимость становилась лучше и
было меньше шансов обнаружить себя, я пробирался к ним во двор и прятался в
кустах возле забора.
Из-за отсутствия телевизора семья Томки была вынуждена общаться во
время обеда. Они даже не представляли, насколько незначительна их жизнь, и
поэтому их бы не смутило то, что они не составляют никакого интереса для
кинокамеры. Они не знали, как должен выглядеть привлекательный обед. Им
даже не было известно, в котором часу людям надлежит питаться. Иногда они
не садились за стол до восьми часов вечера - намного позже того, как все
остальные уже помыли посуду. Иногда во время трапезы мистер Томки стучал по
столу и показывал на детей вилкой, что их очень смешило. Я решил, что таким
образом он изображал кого-то другого, и подумал, уж не подглядывал ли он за
нами, пока мы ели.
Осенью, когда началась учеба, я наблюдал, как дети мистера Томки
шагают вверх по холму с бумажными пакетами в руках. Его сын был на класс
младше меня, а дочка - на класс старше. Мы никогда не разговаривали, но
время от времени я проходил мимо них в коридорах, пытаясь взглянуть на мир
их глазами. Каково быть такими невежественными и одинокими? Нормальному
человеку это и представить трудно. Пялясь на коробку для ленча с
изображением Элмера Фадда, героя мультфильмов "Уорнер Бразерс", я пытался
избавиться от всего, что о нем знал. Я старался забыть о том, что Элмер не
выговаривает букву р , о его вечной погоне за умным и гораздо более
известным кроликом. Мне хотелось воспринимать Элмера просто как рисунок,
тем не менее отделить его от его же славы было невозможно.
Как-то в классе мальчик по имени Уильям начал писать на доске
неправильный ответ, а наша учительница замахала руками, говоря: "Осторожно,
Уилл. Опасность, опасность". Ее голос был синтетическим, лишенным всяких
эмоций, и мы засмеялись, зная, что таким образом она подражает роботу из
телесериала про семью, живущую в космосе. А дети мистера Томки решили, что
у нее случился сердечный приступ. Мне показалось, что им нужен своего рода