"Дэвид Седарис. Одень свою семью в вельвет и коттон " - читать интересную книгу автора

как "кабуки". Он держится, но еле-еле. В то время как доктор Повлитч
занимал кирпичный домик возле окружного торгового центра, Мой нынешний
стоматолог мсье Гиг имеет собственный офис рядом с Мадлен, в Париже. Во
время моего последнего визита к нему он взял этот мертвый зуб кончиками
пальцев и осторожно подвигал его туда-сюда. Я не люблю без причины
испытывать его терпение, поэтому, когда он спросил, что произошло, я на миг
задумался над самым простым и очевидным объяснением. Прошлое было слишком
запутанным, чтобы перевести его на французский, так что вместо этого я
представил себе светлое будущее и свел историю о корневом канале к простому
недоразумению между друзьями.

Глава 6. Тетя Мони все меняет

У мамы была тетя, которая жила в предместье Кливленда. Она однажды
навестила нас в Бингхемптоне, штат Нью-Йорк. Мне было всего шесть лет, но я
помню, как ее автомобиль скользил по свежезаасфальтированной дороге. Это
был серебристый "кадиллак". За рулем сидел мужчина в фуражке, похожей на
полицейскую. Он церемонно открыл заднюю дверь, будто в карете, и мы увидели
туфли маминой тетушки - ортопедические, но изысканные: мастерски выделанная
кожа с маленькими каблучками. За туфлями показалась пола норковой шубки,
затем набалдашник трости и наконец сама тетушка. У нее было много денег и
не было детей, поэтому мы ее особенно любили.
- Ах, тетя Милдред, - воскликнула мама, и все мы в растерянности
посмотрели на нее. Обычно в разговоре мама называла свою тетю Мони, и ее
настоящее имя было для нас новинкой.
- Шерон! - воскликнула тетя Мони. Она посмотрела на нашего отца, а
потом на нас.
- Это мой муж, Лу, - сказала мама, - а это наши дети.
- Как мило, твои дети.
Тетин шофер вручил папе несколько кульков с покупками, а когда мы
пошли в дом, вернулся в машину.
"Может, ему нужно в туалет или еще чего-нибудь? - прошептала мама. - В
смысле, он может свободно зайти в дом и...".
Тетушка Мони засмеялась, словно мама спросила, не хочет ли автомобиль
зайти внутрь: "О, нет. Он побудет снаружи!"
Я не думаю, что папа показывал ей наш дом, как другим гостям. Он сам
спроектировал некоторые части дома, и ему нравилось описывать, какими они
могли быть без его вмешательства. "Что я сделал, - объяснял он, - так это
поставил шашлычницу вот здесь, на кухне, поближе к холодильнику". Гости
поздравляли его с такой гениальной идеей, и затем он показывал им уголок
для завтраков. Я был не во многих домах, но понимал, что наш - очень
хороший. Гостиная выходила на задний двор, а за ним простирался дремучий
лес. Зимой приходили олени и топтались возле кормушки для птиц, не обращая
никакого внимания на кусочки мяса, которые мы с сестрами аккуратно носили
им на ужин. Даже без снега вид был впечатляющим, но тетушка Мони, казалось,
ничего не замечала. Единственным предметом, о котором она выразила свое
мнение, был диван в гостиной. Он был позолоченным, и, судя по всему, этим и
развеселил тетушку. "Боже мой, - обратилась она к моей четырехлетней сестре
Гретхен, - ты сама его выбирала? "Ее улыбка была быстрой и неумелой. Уголки
рта приподнимались, а глаза оставались пустыми и безразличными, как старые