"Валерий Сегаль. Освобождение беллетриста Р." - читать интересную книгу автора

Все это я понимал и тогда, хотя не могу сказать, что
сии соображения позволяли мне хладнокровно исполнять свою
миссию. Напротив, я не находил душевного покоя, постоянно
ощущал в себе внутреннюю борьбу и всерьез опасался, что все это
закончится для меня трагически. Я почти завидовал рядовым
инженерам, которые внимали мне на семинарах с показным рвением,
но не забывали при этом посматривать на часы, и в положенное
время расходились по домам, чтобы провалиться в кресле со
стаканом пива и посмотреть хоккей. Я даже находил
несправедливым, что одни люди могут спокойно существовать, не
будучи обремененными тяжкими амбициями, а другие, подобно мне,
родились и вращаются в кругу "новой" аристократии, и положение
обязывает их "держаться как подобает".

Моя озабоченность, помимо прочего, проявлялась и в
том, что я чаще пил в те дни и реже навещал дядю Ро. Старик
несомненно заметил, что со мной творится неладное; однажды
вечером мы по обыкновению сидели друг против друга в глубоких
креслах, и после того как в очередной раз отзвучала "Ave
Maria", он вдруг приоткрыл глаза и поинтересовался, все ли у
меня благополучно. Я осведомился, почему он спрашивает; но он
ничего не ответил, лишь дал мне знак поставить новую вещь.

Конечно, "аштонская афера" была далеко не самой
крупной махинацией барона Крейля. Она даже не всплыла на суде
над бароном и, вообще, до сих пор не получила огласки. Если
даже настоящие мои записки когда-нибудь увидят свет, за
давностью лет это уже не сможет повредить барону, кстати
недавно вышедшему на свободу. Что же до его репутации, так она
и без того подмочена.

Если вся эта история не обернулась для меня крупными
неприятностями, то обязан я этим исключительно благородству
барона Крейля, вовремя меня предупредившего. Впрочем, весьма
вероятно, что бароном руководили при этом лишь соображения
личной безопасности. Так или иначе барон помнится мне человеком
порядочным.

Возможно имели место какие-то события, послужившие
барону предупреждением, а может он просто почувствовал
опасность и вследствие этого вывел меня из игры. Замечу, что и
после моего выхода Аштонская программа еще некоторое время
функционировала, но вероятно относительно чисто, если вообще
можно считать "чистой" программу, согласно которой
правительство выделяет огромные средства на фиктивные формы
образования, в то время как тысячи детей в стране влачат
полуголодное существование.

Повторяю: все кончилось для меня благополучно. Как-то
субботним вечером, приблизительно за полгода до ареста барона,