"Патриция Селайнен. Отступник ("Конан") " - читать интересную книгу автора

обольстительницы лакомились финиками и сваренными в меду орехами, бритунка
подарила ему томный взгляд из-под золотых ресниц.
- Когда же ты направишь свое судно в мою гавань, доблестный Дьониджи? -
пропела белокурая сирена.
Амирис встала на четвереньки и, плавно покачивая полушариями грудей,
заключенными в золотые чаши, двинулась к аргосцу. Искусительница прогнула
спину, задрала кверху узкое лицо, откинув назад копну иссиня-черных змеистых
волос, и замурлыкала, как кошка, норовящая потереться о колени хозяина.
Кормчий отскочил от шатра как ошпаренный, а дерзкие насмешницы
захохотали. Бесконечные пересуды о том, какие украшения господин купил для
них в Шеме, и обсуждение его мужских достоинств, которые обе прелестницы
оценивали не слишком высоко, не могли развеять скуку, и девушки развлекались
тем, что поддразнивали сурового Дьониджи, а тот шарахался от них, словно от
змей.
- Похотливые твари, - прошипел кормчий. - Как вас еще не затошнило от
сластей? Вы набиваете ими рот с утра до вечера. Ступайте живо к господину!
Ему скучно, - злорадно добавил аргосец, приметив, как капризно надулись
пухлые губки бритунки и скривилась лукавая мордочка Амирис.
- Ну вот, ублажай его в такую жару, - пожаловалась черноволосая
красавица. - Еще заставит плясать...
- А много ли он выпил? - осведомилась ее здравомыслящая товарка.
- Да похоже, целый кувшин в себя влил. Как только в него влезает? -
подивился Дьониджи.
- Лучше и быть не может, - обрадовалась Бренна. - Значит, хвала Митре,
скоро захрапит. Пошли, а то еще вытянет кнутом спьяну.
Девушки выпорхнули из палатки и направились туда, где их повелитель
усердно осушал кубок за кубком. Кормчий невольно залюбовался тем, как при
каждом шаге Амирис подпрыгивают жемчужные нити, подвешенные к золотому
пояску, а потом усладил свой взор мерным колыханием пышных округлостей под
шелками, обтекавшими тело бритунки. Бренна гордилась своей белоснежной кожей
и укрывала ее от жгучих поцелуев солнца.
- Вот это корма так корма! - восхищенно вздохнул сомлевший Дьониджи. -
Нет справедливости под небесами, да простит меня Податель Жизни. Один
обжирается, а другой грызет сухую корку. Хотя, если рассудить, женщины
созданы нам на погибель. Лучше держаться от них подальше.
Еще некоторое время кормчий наблюдал не без тайной зависти за тем, как
осоловевший от выпитого Эмерико усадил к себе на колени белокурую красотку,
которая игриво взвизгивала и наматывала на тонкие пальчики маслянистые пряди
черной бороды. Смуглая танцовщица подогревала любовный пыл повелителя,
медленно извивая тонкий стан. По ее воздетым к небу рукам пробегала волна
движения, заставляя позвякивать золотые браслеты, которыми были унизаны
запястья. Им вторили золотые бубенчики ножных украшений. Нитки жемчуга
взлетали, на мгновение приоткрывая атласную гладь узких тугих ягодиц.
Мореход ругнулся в сердцах и побрел к мачте. Еще немного - и он
захлебнется слюной. Пора занять себя делом. Ловко вскарабкавшись на верхушку
мачты, где была укреплена плетеная корзина для дозорного, Дьониджи окинул
взглядом синие просторы. На лицо его набежала тревожная тень. Зоркие глаза
аргосца отыскали вдали, сзади по курсу, черную точку, которая с каждым мигом
увеличивалась в размерах. Корабль! Хорошо, если не зингарский...
Соперничество между Зингарой и Аргосом, которые оспаривали друг у друга