"Геннадий Семенихин. Космонавты живут на земле" - читать интересную книгу автора

допускающим возражения басом ответил:
- Ведомо мне, что делаю. Отрицаю бренность мирскую, ибо верую. Против
Советской власти вовеки веков не шел и помыслов таких не имел, но услужение
господу считаю сейчас первым своим делом. - Сказав это, он прищурился и
посмотрел на Романова тепло и грустно, совсем как на своего сообщника.
Вздохнул и прибавил: - Да и куда же я могу сейчас пойти в мои годы? Нет,
уж, видно, до конца дней своих придется мне вечный грех за Егорку
замаливать.
И удалился, подволакивая простреленную фашистами ногу.
Непонятным он был человеком, и не без основания поручил Павел Ильич
Романов своему секретарю разведать замыслы "теней прошлого".
Нил Стратович вскоре вернулся и доложил о затее отца Григория.
Оказывается, вызвал тот к себе своего единственного служку Антипа и напрямик
спросил:
- Слышь, дьячок. Ведомо тебе или нет, что по нашему городу сам Гагарин
проезжать будет?
- Ведомо, батюшка, - тощим голосом протянул дьячок, стараясь уловить,
к чему клонит его суровый немногословный наставник.
- Ну и какого ты на этот счет мнения?
- Думаю, отец благочинный, что полеты в космос не по божьему велению
совершаются.
- Ну и дурак же ты, дьяк! - мрачно изрек отец Григорий. - Тебе бы во
времена великой инквизиции существовать, а не в двадцатом веке. Юрий Гагарин
- это русский богатырь. Он повыше любого апостола.
- Батюшки-светы!.. - задохнулся дьячок.
- Да ты пообожди креститься, - брезгливо отмахнулся отец Григорий. -
Что дьяк ты плохой, то мне ведомо. Но знаю я, что как звонарь ты
первостатейный мастак.
- Еще бы, отец Григорий! Было время, в самом Успенском соборе по
молодости на пасху так отбивал!.. Большой колокол гудом гудет, а маленькие,
как лихие плясуны, динь-дилинь, динь-дилинь... Искусство, скажу я вам.
- Вот и надо встретить Колумба космоса отличным благовестом.
- Будет исполнено, отец Григорий, - осклабился дьячок, польщенный
похвалой. - Я его малиновым звоном угощу. Знаете, какой благовест сочиним!
Средний колокол - тот это так торжественно, басовито, настоящей, что
называется, октавою... А маленькие такие трели будут исполнять, что
прослезиться можно. Голосочки у них этакие сладенькие, как малиновая
настоечка, кою вы, батюшка, распивать у меня иногда келейно соизволите.
- Ладно, давай малиновый звон, - решил отец Григорий, не
предполагавший, что Павел Ильич Романов будет докладывать о его затее
первому секретарю горкома.
- Ну и пускай, - поморщился первый секретарь, выслушав его. - Не
будешь же ты их по рукам и ногам за это связывать. Пусть побалабонят. Ты
лучше скажи мне: встречу у городски ворот и вручение хлеба-соли
предусмотрел? Нет? Ну вот видишь. А это гораздо важнее, чем беспокоиться о
чудаковатом попе.
Романов быстро связался с хлебозаводом, и там ему пообещали изготовить
такой каравай, какого еще не едал ни один именитый начальник, а подносить
его было поручено лучшему бригадиру хлебозавода Нине Токмаковой, девушке
рослой, румяной и черноглазой.