"Геннадий Семенихин. Над Москвою небо чистое " - читать интересную книгу автора

Над их головами в иссиня-ярком небе послышался гул моторов. На большой
высоте целым косяком тянулись в сторону города бомбардировщики. Надрывно, с
перебоями выли моторы, и этот вибрирующий звук, временами переходивший в
вой, неприятно резал слух.
- Это не СБ, - уверенно сказал один из лейтенантов.
- И не "пешки", - прибавил другой.
- "Юнкерсы", по-моему, - произнес рыжеватый, как ему казалось,
беспечным, а на самом деле дрогнувшим от напряжения голосом.
Запрокинув голову, он смотрел вверх.
- Как думаешь, Леша, на аэродром развернутся или на город?
- Кажется, на город пошли, - тихо ответил второй.
- Почему же с аэродрома истребителей не подняли?
...Девятка за девяткой наплывали бомбардировщики на город, отстоявший
от летного поля всего на несколько километров. В предзакатном солнце
купались колокольни древних церквей, устремлялся ввысь острый шпиль пожарной
каланчи. Из речной поймы взбегали на холм ровные строчки кварталов и улиц.
Преобладавший в городских постройках белый цвет радовал глаз. Именно белый
цвет делал город привлекательным даже издалека.
Отсюда, с аэродрома, не было слышно ни гудков автомобилей, ни грохота
повозок. Древний этот город, прославившийся своими пряниками и церквами,
казался безмятежно мирным, дремлющим на закате.
И вдруг раздирающий вой сирен поплыл над ним. Нестройно и хлопотливо
забухали зенитки, пятная чистое, безоблачное небо. Сначала зенитные снаряды
рвались редко и в стороне от бомбардировщиков. Но с каждой секундой в
обстрел включались все новые и новые батареи. Черные шапки разрывов вспухали
совсем близко от самолетов. Девятка вражеских бомбардировщиков перестала
кружиться и понеслась вниз. Даже здесь, на аэродроме, лейтенанты услышали
нарастающий свист. Стрельцов сдавил руку своего товарища:
- Коля... Они сериями бомбят, а там, под крышами, женщины, дети...
- Тихо, тихо, - прошептал Воронов, не отрывая взгляда от городских
зданий.
От сильного одновременного взрыва нескольких бомб вздрогнул воздух.
Раскаленными волнами хлынул он в уши. Над белыми домиками, мирно гревшимися
на солнце, вздыбились дымные столбы. Потом в небо взвилось пламя, словно
вырвавшись из самой земли.
- Это он в бензосклад угодил, - услышали лейтенанты хрипловатый голос.
Рядом, засунув руки в карманы поношенных бриджей, стоял загорелый узколицый
летчик. Во рту, сдавленная зубами, торчала незажженная папироса. Летчик так
и говорил, не вынимая ее изо рта. Воронов разглядел в петлицах три кубика.
- Товарищ старший лейтенант, - спросил Николай, - почему же с аэродрома
никто не поднялся?
Незнакомый летчик выплюнул папиросу и презрительно посмотрел на носки
его хромовых сапог.
- Ты бы, наверное, поднялся, желторотик! - выговорил он, молча
повернулся к ним спиной и, не вынимая рук из карманов, зашагал прочь.
Воронов обиженно посмотрел ему вслед, но тут же сделал вид, что не обратил
внимания на грубую выходку старшего лейтенанта, и обернулся в сторону
города.
Три высоких черных столба колыхались на ветру. Под одним из них
бушевало оранжевое пламя. Фашистские бомбардировщики, сбросив груз, уходили