"Геннадий Семенихин. Над Москвою небо чистое " - читать интересную книгу автора

от города, пересекая небо, рябое от зенитных разрывов. Ни один из них не
загорелся, не упал на землю, не начал терять высоту. Плавно, с короткими
перебоями, выли моторы. Когда последняя девятка стала скрываться из виду, ей
вдогонку откуда-то из-за леса со звоном поднялись две тройки тупоносых
истребителей. Синеву воздуха разорвали красные трассы: стреляли истребители.
В ответ огрызались с немецких бомбардировщиков стрелки-радисты. Воздушный
бой отдалялся и затихал. Скрылись из глаз самолеты, только эхо от выстрелов
еще с минуту стояло над землей.
- Интересно, сбили хоть один? - тихо сказал Стрельцов.
Воронов пожал плечами:
- Слишком поздно их подняли, "юнкерсы" уже сделали свое дело. Видишь,
как горит.
- Ладно, Коля, пошли, - мрачно предложил Стрельцов, и они зашагали по
аэродрому. На летном поле было затишье. Ни один самолет не взлетал и не
садился. Лишь у некоторых капониров кучками стояли летчики и техники и,
показывая в сторону города, обсуждали последствия налета. Наезженная
автостартерами и бензозаправщиками дорога вела мимо капониров к командному
пункту истребительного полка, находившемуся на опушке перелеска. Рыжие
толстостволые сосны шумели над землянкой. Чуть поодаль, в редколесье, стояла
машина радиостанции. Землянка высилась над ровным полем аэродрома большим
холмом. Был этот холм старательно выложен дерном и совершенно сливался с
цветом пожухлой травы. Дверь из желтых неотесанных досок, ведущая на КП,
открыта. В низком проходе, широко расставив ноги, стоял тот самый
неприветливый старший лейтенант, который только что повстречался им на
аэродроме. Воронову не хотелось снова с ним заговаривать, он с удовольствием
прошел бы мимо него молча. Но старший лейтенант загораживал вход. И
Воронову, как младшему в звании, полагалось попросить разрешения пройти. Он
четко откозырял:
- Товарищ старший лейтенант, здесь КП девяносто пятого?
Зеленые глаза обдали его холодом.
- Ну здесь. А тебе кого надо? - спросил летчик грубо.
- Командира полка.
- Командира? Так ты его в госпитале ищи. У него вчера семнадцать
осколков из ноги вытащили.
- Тогда заместителя, - после небольшой паузы сказал смутившийся
Воронов.
- Ну проходи, - неохотно отодвинулся в сторону летчик.
Воронов первым переступил порог и спустился по крутым деревянным
ступенькам. В самом низу лесенки он споткнулся и, удерживая равновесие,
ударил о стенку чемоданом. Войдя, оба с удивлением осмотрелись.
Эта землянка была такой же тесной, сыроватой и темной, как и тысячи
других землянок, разбросанных на всем протяжении огромного фронта от Белого
до Черного моря. В ее подслеповатое оконце, застекленное желтоватым куском
плексигласа, нехотя вползали рассветы, а в непогодь уныло стучали осенние
дожди. Тонкая дощатая перегородка делила землянку на две половины: в первой
размещался штаб полка, во второй на низких нарах находили себе приют
летчики, коротая небольшие интервалы между боевыми вылетами. Так же, как и
во многих других землянках, в штабной половине колыхался скупой свет
подвешенных к потолку "летучих мышей", па стенках висели карты, и в углу,
возле телефонов, подремывал оперативный дежурный. Было здесь скученно и