"Геннадий Семенихин. Свадьба ("Нравоучительные сюжеты" #23)" - читать интересную книгу автора

незаметно подкравшаяся осень. Однажды утром Сергей Афанасьевич не вошел, а
ворвался в скверик, восторженно потрясая сжатой в кулак правой рукой.
- Виктория, дорогая Клавдия Степановна! - закричал он еще издали,
пользуясь тем, что никто их сейчас не может услышать. Учительница выжидающе
округлила глаза:
- Да какая же, Сергей Афанасьевич? Как мне кажется, все победы на поле
брани еще в сорок пятом году завершились.
Но ее новый знакомый упрямо замотал седой головой и разжал кулак:
- Вот. Два билета в театр и не в какой-нибудь, а в Большой. Третий ряд
партера и опера "Евгений Онегин". Как вы смотрите, Клавдия Степановна, на
бессмертное творение Чайковского?
- Разумеется, положительно, - восторженно отозвалась она.
Но возвращались они в ту полночь домой хотя и торжественные, но
несколько опечаленные. Клавдия Степановна хмурила тонкие брови и, не
отпуская еще такой сильной руки Сергея Афанасьевича, ворчала на всем
протяжении обратного пути:
- Нет, не то. Честное слово, не то. И голоса не те, и манера
исполнения. А Ленский! Ну на что похож Ленский! А как он движется на сцене,
не говоря уже о его теноре.
Сергей Афанасьевич неожиданно остановился и захохотал. Спутница,
оглянувшись по сторонам, с опаской дернула его легонько за рукав.
- В сорок первом, - загрохотал Сергей Афанасьевич, вовсе не думая о
том, что человеку в его возрасте не совсем прилично так громко смеяться,
когда на него оглядываются прохожие. - В сорок первом, - повторил он и
тыльной стороной ладони смахнул с глаз веселые слезы.
- Что такое случилось в сорок первом? - спросила она, проникаясь его
веселостью.
- Ох, дайте отдышаться, - взмолился Сергей Афанасьевич. - В сорок
первом во время войны...
- А вы разве были на войне?
- А кто ж на ней не был в ту пору, кроме инвалидов да прохвостов
дезертиров, матушка Клавдия Степановна? Был, как и все.
- И что же произошло в сорок первом?
- В декабре сорок первого мы уже верх над фашистами готовились взять, -
весело продолжал Сергей Афанасьевич, - и меня наш комиссар в Москву снарядил
пригласить в гости на фронт актерскую бригаду Большого театра, чтобы мастера
оперы и балета боевой дух перед наступлением подняли. Я с соответствующей
бумагой приехал - и в зрительный зал. Даже тогда еле-еле попал. И шел как
раз "Евгений Онегин". А партии-то исполняли какие корифеи! На весь мир
известные. После окопов да обстрелов одно удовольствие на балконе было
посидеть. Занавес опустился, и я за кулисы с той самой бумагой. Долго
тыкался в разные углы, пока полоску света не узрел, что из одной актерской
уборной вырывалась. Да и повышенные голоса оттуда доносились. Вхожу, а там,
потрясая пистолетами, Онегин и Ленский скудные пайки военного времени делят.
Какое-то несогласие меж ними произошло, и, надо сказать, Ленский гораздо
шустрее оказался, чем у Пушкина и у Чайковского. Пистолет на Онегина
наставил да как гаркнет: "Отдавай моим детишкам их порцию, не то я и дуэли
дожидаться не стану!"
Клавдия Степановна от души рассмеялась, но вдруг остановилась и
задержала его руку.