"Юлиан Семенов. Дипломатический агент (Повесть)" - читать интересную книгу автора

французском языках.
Тут есть в крепости несколько человек киргизов, так я думаю по
прошествии некоторого времени начать их язык постигать. Кто знает, может
быть, и азиатские языки мне когда-нибудь пригодятся. Я видел два раза, как
мимо крепости проходил караван из Бухары, далекой и неведомой страны, в
Оренбург, и сердце мое заныло.
Я вспомнил те истории про путешественников отважных, которые вы мне
рассказывали.
Через полгода мне исполнится шестнадцать лет, а это значит, что уже два
года я не мог припасть к вашим рукам. Бог милостив, может быть, вы, не в
ущерб здоровию своему, соблаговолите еще раз попробовать похлопотать о
смягчении участи моей.
Целую ваши руки. Иван Виткевич".


5


- Смотри, Иванечка, клюет, - шепнул Ставрин и сжал руку Виткевича
повыше локтя, - клюет, окаянная.
Он на цыпочках подбежал к удочке, вытащил из песка гибкий ивовый прут,
на который была намотана леска, и рывком подсек. В белых лучах солнца
забилась плотвичка. Ставрин снял ее с крючка, скатал еще один хлебный
шарик, насадил его и закинул грузик прямо на середину тихой речушки.
- Я говорил, прикорм дай - будет ушица...
Ставрин и Виткевич еще со вчерашнего вечера ушли из крепости: искать
для покоса луга посочней. Тимофей нес на плечах тяжелый мешок с хлебом,
салом, картошкой, а Иван - удочки. Он попробовал было подменить Ставрина,
но тот рассмеялся: широко раскрыл рот, захватил воздуху, зашелся. Вытер
слезы, покачал головой. Сказал:
- Да я и тебя, коль хочешь, тож в мешок посажу. Груз - он для
землепашца приятный, коли свой.
Так и шли они по душистым травам: впереди широкий в плечах, кряжистый
Ставрин, а позади - худенький вихрастый Иван.
Вчера, уже глубокой ночью, когда на небе зажглись звезды и, быстро
отгорев, стали падать одна за другой на тихую полынную землю, Тимофей
остановился, сбросил с плеч мешок и пошел искать место для ночлега. Степь
звенела ночным безмолвием. Легкий ветер путался в стройных ногах трав.
- Эй, Иванечка! - крикнул Тимофей через несколько минут. - Иванечка,
иди-ка сюда... Да не бойсь, тут песок.
Иван перетащил на голос Ставрина мешок и удочки. Тимофей разложил
костер, напек картошки, покормил Ивана хлебом с салом и уложил спать подле
себя, укрыв маленьким узорчатым ковриком, который он выменял за бесценок у
караванщиков бухарских.
Наутро они двинулись дальше. Высоко в небе звенели жаворонки.
Радовались солнцу васильки и большеголовые, словно дочери ставринские,
ромашки. Все окрест дышало беззаботностью и спокойствием, безмятежным, как
ребенок.
С наступлением мягкого, тихого вечера они снова остановились на ночлег
у реки - маленького притока Тобола.