"Юлиан Семенов. Начало семьдесят третьего (Франция, Испания, Андорра)" - читать интересную книгу автора

- Значит, вам все-таки нужна французская виза, - хохотнул рыжий, с
седыми усами, - а я думал, что красным во Франции теперь виза не требуется.
- Он консерватор, - шепнула моя соседка, - он против нашего нового
правительства.
- Не говорите глупостей, - услыхав шепот моей соседки, сказал рыжий. -
Я всегда выступаю за правительство. За любое правительство. Но наша
демократия гарантирует мне право высказываться против доктрины лидеров,
практику которых я поддерживаю.
"Я сказал это не в интересах правды, а в целях истины", - снова
вспомнились мне Ильф и Петров. - Они писатели интернациональной темы, в
Австралии тоже есть свои Берлаги".
Автобус ввинтился в серпантин, и снега Андорры сменились бурыми
склонами выгоревших во время летнего зноя Пиренеев, и солнце ушло, и стали
синими сумерки, и только малиновый отсвет уставшего светила был окрест, и
зтот малиновый тревожный отсвет был точно таким же, как в Красной Поляне,
и нужно было настроиться именно на этот краснополянский, малиновый,
существующий только в горах, отсвет ушедшего солнца, и тогда тебе не будет
так одиноко и пусто в маленьком андоррском автобусе, набитом
фарфоровозубыми старухами, и ты сможешь услышать голоса друзей, с которыми
ты ехал тогда на открытом "газике" в туристскую базу, и ты улыбнешься
песням Митьки, шуткам Никиты и ворчанью нашего извечного завхоза Мишани
Великовского и будешь спокойно, без глухой злобы, слушать рыжего, который
все время делает своим спутницам замечания приторным голосом, сохраняя при
этом заданную улыбку скорби на сильном полицейском лице.
Мы приехали в Хоспиталитэ за полчаса до того, как подошел поезд на
Тулузу.
Посреди горной лощины стояла станция, и не было вокруг домов, и уныло
раскачивался фонарь на ветру, словно декорация в кинокартине, посвященной
первым годам революции.
Рыжий перетаскал чемоданы старух в зал ожидания, роздал пилюли тем
туристкам, которых укачало на серпантине, опечалился, когда заметил
отсутствие буфета, и, хлопнув в ладоши, собрал своих спутниц в кружок
вокруг себя, словно добрая воспитательница в детском саду, которая
организовывает "каравай" для своих подопечных. Он детально обсудил с
бабушками дальнейший маршрут, дал ряд ценных советов, а потом первым
направился к окошечку кассы. Он спросил себе место "кушетт" в первом
классе.
- И подальше от сортира и умывальни, - сказал он. - Ваши люди слишком
часто моются, это мешает спать.
- Месье, - ответил кассир, - по-моему, значительно хуже, когда люди
предпочитают спать грязными.
- Кого вы имеете в виду?
- Я имею в виду не наших людей, месье.
- Вы говорите обо мне, молодой человек?!
- "Кушетт" в первом классе стоит восемьдесят франков, месье.
- Но вы не ответили мне, молодой человек! А я настаиваю на ответе: вы
имели в виду меня?!
- Нет, месье, - чуть помедлив, ответил кассир, - я имел в виду грязных
людей, которые не любят бывать в туалетах.
Кто-то из старух засмеялся. Рыжий, окаменев лицом, полез в карман за