"Ю.Семенов. Гибель Столыпина (Повесть) [И]" - читать интересную книгу автора

общественное бытие, старались не замечать вовсе...
Всех зубатовских протеже уволили; Спиридовича, однако, Сухомлинов в
обиду не дал.
А когда агент охранки Руденко, разочаровавшись в службе на "зверя" (как
он впоследствии назвал Спиридовича), шандарахнул своего руководителя на
улице двумя пулями из браунинга, именно Сухомлинов сообщил Александру
Сергеевичу Танееву (подружился во время концерта, который тот давал в
Зимнем дворце для узкого круга) о своей срочной депеше государю, в которой
доносил о геройстве жандармского подполковника, отдавшего кровь в борьбе с
революцией.
Сочинитель - сочинителем, но Танеев был при этом обергофмейстером,
членом Государственного совета, почетным членом Академии наук,
главноуправляющим канцелярии его императорского величества, отцом Аннушки,
фрейлины государыни, самой доверенной и любимой, - невесты офицера
Вырубова, хороших кровей дворянина. Танеев помог делу; телеграмма была
доложена государю; тот соизволил отправить свою депешу в Киев, в которой
пожелал доблестному жандарму скорейшего выздоровления; пожаловал
Спиридовича полковником, крестом и деньгами на лечение за границей, куда
Спиридович отправился под чужой фамилией, по паспорту, с п р а в л е н н о
м у для него асом политического сыска империи Петром Ивановичем Рачковским.
Вернувшись, был приглашен Дедюлиным в Царское Село; здесь же и уведомил
его о назначении начальником дворцовой охраны; через два года вручил
погоны генерала; государыня подарила золотую табакерку, сказала милостиво:
- Только такой истинно русский человек, как фы, вправе охранять жизнь
русского саря; когда фы рядом - мне за детей спокойно.
Хотя имя своего учителя Зубатова генерал никогда не вспоминал, однако
деятельность свою по-прежнему строил именно по-зубатовски, через "знание".
В Царском Селе собрал уникальную библиотеку по партиям
социал-демократов и социалистов-революционеров; на каждого лидера было
досье; тщательно исследовал работы Плеханова, Аксельрода, Ленина; долго
бился над раскрытием псевдонимов:
Чернова, Гоца, Керенского; подкрался к Горькому, заручившись
расположением подруги Екатерины Пешковой, которая была не только женою
пролетарского писателя, но и членом ЦК эсеров, принимала участие в суде
над Азефом; пристально изучал поляков - как группу Люксембург и
Дзержинского, так и боевиков Пилсудского; результаты трехлетнего труда
завершил изданием книги; часть тиража была распространена в охранных
отделениях империи в качестве справочника, другая часть распродана,
гонорар - "детишкам на молочишко".
С такой же методической тщательностью Спиридович начал вести досье на
членов Государственной думы (заикнулся было о Государственном совете, но
Дедюлин, по размышлении, добро не дал; там заседали люди, имевшие свои
пути к государыне, опасно).
Особенно интересовали его трудовики и деятели партии "народной
свободы", как именовали себя кадеты Милюкова; последнее время начал
посматривать за октябристами во главе с Александром Ивановичем Гучковым;
было заметно, что в партии, которая ранее считалась благонамеренной (если
что вгорячах и брякнут с трибуны, то - от чистого сердца, с кем не
случается в запале), зрел раскол:
половина тяготела к самым верным друзьям престола, к националистам, с