"Ю.Семенов. Гибель Столыпина (Повесть) [И]" - читать интересную книгу автора

снял банк казино, играл ведь, но не заигрался? Почему? Фатум? Или был в
сговоре с первым крупье, которого потом заменили? Какой смысл тогда было
оставлять деньги на четверке в третий раз? Просто он знал, что будет
выигрыш, он был н а д игрою, над нами, мелочевками, он делал главное дело
жизни, его ж теперь все узнают".
- Теперь, - усмехнулся Щеколдин, - этого синьора Энрике Грасиани вся
Европа узнает, завтра же в газетах раструбят.
Богров вздрогнул даже, - так Щеколдин угадал его мысль.
- Да, память многого стоит.
- Она стоит всего, - подтвердил Щеколдин, - ибо одна лишь дает истинное
бессмертие.
- Я думал об том же, - невольно для себя признался Богров.
- Я почувствовал. Вы правы, человек, который сможет казнить Столыпина,
станет главным человеком мира в двадцатом веке, это уж точно.
- Как мне найти вас завтра, Николай Яковлевич?
- Никогда не задавайте такого вопроса впредь, - жестко отрезал
Щеколдин. - Никогда и никому.
Официант поставил на стол бутылку водки, недоуменно поглядев на
странного человека, заказавшего столь огромное количество русского
напитка, пожелал хорошего вечера и поинтересовался, что будут заказывать
себе гости на ужин.
- Спагетти, - ответил Щеколдин; Кулябко проинструктировал его: максимум
скромности в тратах на себя, щедрость по отношению к Богрову. - Мне -
спагетти, а моему другу дайте самое вкусное из того, что у вас есть.
- Мы можем предложить великолепную мерлусу с лимоном, это наше
фирменное.
- Хотите мерлусу с лимоном, Дима? - спросил Щеколдин, точно определив
время, когда можно было переходить на дружество, отбрасывая отчество.
- О, спасибо, но это здесь ужасно дорого, я с удовольствием съем, как и
вы, спагетти.
Тем не менее Щеколдин попросил принести мерлусу, разлил водку, чокнулся
с Богровым и сказал:
- Дима, пока еще о вашем предложении знаю один лишь я, но не знают ни
Виктор, ни Абрам... Лучше откажитесь, вы еще слишком молоды, мне, говоря
честно, жаль вас...
Виктором был Чернов, вождь партии социалистов-революционеров, Абрамом
был Гоц, брат погибшего Михаила, подвижник террора.
Кулябко инструктировал: "Главный козырь, - имена вождей - выбрасывайте
в конце, когда Богров устанет, это будет для вас лучшая проверка; по тому,
как он среагирует, вы поймете все про его затаенные мысли".
И снова Кулябко оказался прав, потому что Богров спросил:
- Я увижу их перед началом д е л а?
- Вы увидите их потом, Дима, когда сможете убежать сюда... После
акта... Я спрашивал вас, готовы ли вы на смерть во имя нашего дела...
Человек, который совершит р а б о т у, обязан остаться живым, и вы это
прекрасно понимаете...
Каждому движению нужно живое знамя... Скажите, Дима, вам хочется славы?
Погодите, не торопитесь отвечать мне, я очень боюсь услыхать ложь, я
боюсь ощутить неискренность... Скажите мне, обдумавши вопрос, ответьте
честно, испепеляюще честно, как и надлежит говорить