"Ю.Семенов. Испания (Июль 1974 - февраль 1976)" - читать интересную книгу автора

песнях, и в том даже, как двигаются шали на плечах у сеньорит во время
хоты - точно мулеты матадоров на Пласа де Торос.
...Нигде так много не говорят сейчас о национальном вопросе, как в
стране басков и Каталонии.
- Если все время повторяют слова о том, что "мы - единая нация", -
заметил мой приятель-журналист, - то, значит, не совсем мы единая нация,
ибо очевидное не нуждается в каждодневном напоминании.
Национализм - явление слишком сложное, чтобы разбирать его приложимо к
одной лишь Испании. Каталония ближе к Франции, и бередит ее дух мятежных
альбигойцев, первыми восставших против инквизиции. Скорее всего
национализм Каталонии рожден близостью к иной - в чем-то - социальной
структуре (впрочем, структура одна, качество ее о ф о р м л е н и я
разное). Когда народ пользуется свободой - рождается патриотизм, когда
царствует угнетение - пышным цветом расцветает злое семя национализма.
Причем, естественно, здешний национализм носит ярко выраженный буржуазный
характер. Когда служащие говорят тебе о "проклятых кастильцах, которые
правят нашими заводами и портами", приходится только диву даваться и
лишний раз сокрушаться по поводу человеческой слепоты: ну, ладно, ну,
"проклятые кастильцы", но ведь заводы принадлежат не им, не "мадриленьёс",
а "своим", здешним каталонским капиталистам, и это они, свои, здешние,
гонят рабочих в трущобы, лишают их детей школ и больниц, поднимают цены на
мясо и хлеб... Увы, искать, причины зла "вовне", вместо того, чтобы понять
его "внутри", - типично для людей, лишенных общественной идеи...
..."Адьос, амигос", - пел Серрат, всячески подчеркивая свой каталонский
акцент.
"До свидания, друзья", - пел он, и мы подъезжали к Порт-Бу, границе
Испании, и в сердце у нас была грусть, оттого что расставание с
замечательным народом Испании - это как прощание с полосой жизни, это как
прощание с другом, и утешали мы себя только тем, что "адьос" не несет в
себе безысходного "прощай", все-таки это, - если отвлечься от
скрупулезно-точного перевода "бог с тобой", - чаще всего ощущаешь как "до
свидания".
До свидания, испанцы! Адьос, амигос! До встречи, друзья...
Через день после смерти Франко, в ноябре 1975 года, я снова запросил
испанскую визу. Две недели министерство иностранных дел Испании не давало
ответа. Визу я получил только после вмешательства влиятельных мадридских
друзей, ныне открыто заявивших себя "реформаторами", и сразу же вылетел в
Париж - тогда еще не было прямых рейсов "Аэрофлот" - "Иберия".
В махине нового аэропорта "Шарль де Голль" я встретился со стародавним
знакомым, одним из тех профессоров Мадридского университета, которые
никогда не скрывали своей оппозиционности режиму.
- Едешь присутствовать на заключительном акте представления? - спросил
он.
- А что будут показывать? Фарс или драму?
- Мы все свыклись с мыслью, что исход возможен лишь один - трагический.
- Трагедия рождена для ее преодоления. Если человек п р и в ы к к
трагедии, начал считать ее некоей постоянно существующей константой, он
неверно понимает самую сущность трагического.
- То есть? - приятель удивленно взглянул на меня.
- Трагедия - это нарушение точек равновесия, неустойчивость, которая