"Петр Семилетов. Электрический цирюльник" - читать интересную книгу автора

И клиенты повалили косяком - земля ведь слухами полнится. Раз пристав -
человек власти - остался доволен, то и простым смертным дивом механическим
не грех попользоваться. Вскоре вся Лукьяновка стриглась и брилась у
Ухарева. Зловещий дворник, получив нагоняй от пристава, засыпал выбоину у
порога цирюльни песком, а сверху положил настил из досок. Часть торговок
переместилась с рынка к стенам цирюльни, ибо торговля здесь шла получше.
Ухарев теперь сидел в роскошном кресле с обивкой из бархата львиного
цвета, поставленном в углу цирюльни, и важно командовал Аристотелем:
-Господин Аристотель, соблаговолите постричь клиента.
Или:
-Сударь, у Вас работа.
И при этом кивал на вошедшего посетителя.

Слава о чудесном механическом парикмахере загремела на весь Киев. Стали
съезжаться кареты, одноколки, невероятно гремящие автомобили.
Ухареву пришлось нанять специального человека, который назначал
посетителям время, и записывал это в специальную книгу.
Пошли деньги.


****

Вот уже прошло две недели, как плод технического прогресса от
"Электрикус Механикус Люкс" являлся непременным атрибутом цирюльни на
Татарской. Погода решила проявить милость, и дождь перестал лить. Однако,
над городом постоянно угрожая висели серые тучи.
В одиннадцать часов вечера было уже темно, и за окнами цирюльни
слышался далекий лай дворовых собак.
Ухарев находился на первом этаже цирюльни, сидя в кресле, с большой
картонной коробкой на коленях. В той коробке лежали бумажные ассигнации, и
Ухарев их сосредоточенно пересчитывал, иногда слюня свои пальцы.
Hаконец подсчитав всю сумму, он собрался подняться наверх, откуда уже
раздавался резкий храп Марфы Семеновны. "Э, а лет 20 назад она так еще не
храпела", - подумал Ухарев.
Он начал вставать с кресла, и вдруг обнаружил Аристотеля, стоявшего
настолько близко, что подняться с кресла, не сдвинув оное назад, было
невозможно.
-Пошел прочь! - сердито сказал Ухарев. Двигать кресло в его намерения
не входило.
Аристотель не сдвинулся с места.
-Пошел, кому говорят! - Ухарев глядел на существо снизу вверх.
КЛИHК!!!
Растопырились пальцы-лезвия.
Ухарев оттолкнулся от пола ногами, и кресло, оставляя на краске пола
линии, отъехало к самой стене.
Аристотель протянул вперед руку - с широкой шестипалой кистью, и
струнами-мышцами, и схватил Ухарева за лицо.
...Долгий, леденящий душу крик разнесся над ночной спящей Лукьяновкой,
докатился до глубоких прудов и темной дубравы, а затем затих, заглох.