"Г.Сенкевич. Сахем" - читать интересную книгу автора

великолепное настроение, ибо теперь можно было наверняка рассчитывать на
great attraction*, только бы суметь как можно лучше использовать эффект.
Разумеется, добродетельные антилоповцы помчались в цирк, чтобы показать
вывезенным из Германии женам и сыновьям, никогда в жизни не видевшим
индейцев, последнего из племени Черных Змей и сказать при этом:
"Смотрите-ка, вот таких, всех до единого, мы вырезали пятнадцать лет тому
назад". "Ach, Herr Jeh!" - как приятно услышать возглас изумления из уст
Амальхен и маленького Фрица. По всему городу только и слышалось: "Сахем!
Сахем!"
______________
* Грандиозный аттракцион (англ.).

Дети уже с самого утра подсматривали в щели дощатого балагана, и их
лица выражали смешанное чувство страха и любопытства; а мальчики постарше,
охваченные уже более воинственным духом, возвращаясь из школы, грозно
маршировали, сами не понимая, зачем они это делают. Восемь часов вечера.
Дивная ясная звездная ночь. Дуновение ветра приносит из-за города
благоухание апельсинных рощ, к которому в городе примешивается запах солода.
Цирк сияет заревом огней. Перед главным входом горят и дымятся огромные
смоляные факелы. Ветерок колеблет клубы дыма и языки яркого пламени,
озаряющего темные очертания только что выстроенного круглого балагана с
остроконечной крышей и усеянным звездами американским флагом на верхушке
Перед входом сгрудилась огромная толпа. Некоторые не смогли пробиться к
кассе, а у иных просто не было денег на билеты. Все глазеют на повозки
труппы и особенно на полотняный занавес главного входа, где изображена битва
белых с краснокожими. В те минуты, когда занавес приоткрывается, видно
освещенное помещение буфета со множеством стеклянных кружек на прилавке. Но
вот занавес раздвигается совсем, и толпа входит внутрь. Пустые проходы между
лавками наполняются шумом людских шагов, и вскоре темная подвижная масса
овладевает всеми проходами сверху донизу. В цирке светло, как днем, так как,
несмотря на то, что не успели провести газовое освещение, огромная люстра,
состоящая из пятидесяти керосиновых ламп, заливает арену и зрителей потоками
света. В ее сиянии видны раскормленные, с жирными подбородками головы
любителей пива, молодые женские лица и прелестные мордашки детей с
вытаращенными от любопытства глазами. На всех лицах застыло одно и то же,
столь свойственное посетителям цирка, выражение любопытства и глупого
довольства. Среди шума разговоров, прерываемых возгласами: "Frisch, Wasser!
Frisch Bier!"* - чувствуется, что все с нетерпением ждут начала. Наконец,
раздается звонок, появляются шесть конюхов в блестящих ботфортах и
выстраиваются двумя шеренгами от выхода из конюшен на арену. Сквозь их ряды
на арену вылетает разгоряченный конь без седла и узды, а на нем - легким
облаком из муслина, лент и тюля - танцовщица Лина. Начинается бешеная скачка
под звуки музыки. Лина так прекрасна, что обеспокоенная ее видом молоденькая
дочь пивовара с Опунция-гассе, Матильда, склоняясь к уху молодого Флосса с
этой же улицы, тихонько спрашивает его, любит ли он еще ее. Между тем конь
скачет, дыша как локомотив, щелкают бичи, несколько выбежавших на арену
вслед за танцовщицей клоунов визжат и отпускают друг другу пощечины,
сверкающей молнией мелькает танцовщица. Гремят аплодисменты. Что за
великолепное представление! Но первый номер быстро кончается. Наступает
второй. Слово "сахем! сахем передается из уст в уста. Никто уже не обращает