"Юрий Александрович Сенкевич. Путешествие длиною в жизнь " - читать интересную книгу автора

Раньше, до ее появления, я заведомо не хотел читать того, что было положено
по школьной программе. Но с ее приходом у меня появился интерес к
литературе. Я стал много и увлеченно читать. Естественно, среди любимых мною
книг был Жюль Верн - сначала я прочитал "Таинственный остров", а потом все,
что мог найти из других его произведений. Конечно, прочел я и "Робинзона
Крузо" Даниеля Дефо. Но особенно потряс меня Дюма - его "Трех мушкетеров" я
люблю до сих пор.
Однажды у кого-то в руках я случайно увидел "Графа Монте-Кристо" и,
пока хозяин книги то ли отвлекся, то ли вышел, начал читать. С первых же
страниц я так был захвачен сюжетом, что потом стал судорожно искать, у кого
бы найти эту книгу, взять домой и прочитать. Ни у кого из наших знакомых ее
не оказалось, но кто-то посоветовал мне пойти в читальный зал. Я тогда даже
и не подозревал, что есть такое учреждение. Библиотека с читальным залом
находилась на Кондратьевском проспекте, около кинотеатра "Гигант". И вот я
не ленился ездить туда, записывался в очередь, приходил в читальный зал и
терпеливо дожидался, когда предыдущий читатель освободит книгу, которую
выдавали каждому на час-два.
Моему увлечению чтением способствовали мама и отец, которые сами любили
читать. Они не раз дарили мне книги на день рождения. Задолго до этого дня я
сгорал от любопытства и постоянно спрашивал: "Папа, а что ты мне
подаришь?" - "Я подарю тебе нечто зеленое, каменное..." Я изводился, теряясь
в догадках: что же это такое? Представлял себе что-то из малахита, каменное,
зеленое. Потом придумывал еще что-нибудь... Кончилось тем, что отец подарил
мне трехтомник "Каменный пояс" - известную книгу Евгения Федорова про Урал,
про Демидовых.
Хотя родители и ругали меня постоянно, что я читаю, лежа в постели
(папа говорил, что у меня сместятся зрительные оси), но я уже не мог
отвыкнуть от этого. И по сей день у меня сохранилась привычка читать перед
сном. Я очень полюбил книги Паустовского, особенно мне нравились его повести
о художниках. Прочитав о жизни Гогена, я потом увидел его картины в
Эрмитаже, когда уже во времена хрущевской "оттепели" произведения
импрессионистов впервые после долгих лет были там выставлены. Помню, как они
потрясли меня, и я стал мечтать о том, как было бы хорошо попасть на Таити.
(Я все-таки попал туда год тому назад.)
Потом я открыл для себя Александра Грина, а когда во времена "оттепели"
стало издаваться все больше настоящей литературы, появилась возможность
читать Есенина, Бунина...
Во многом способствовала моему увлечению книгами и жена моего дяди
Пети, Любовь Федоровна, которую в семье все почему-то звали Люсей. Тетю Люсю
я запомнил всегда читающей. Мне казалось, что она знает о литературе все.
Видимо, это у нее было наследственное: ее отец когда-то был владельцем
букинистического магазина. На меня ее знания о книгах производили большое
впечатление: о чем бы я ее ни спрашивал, какую бы книгу ни называл,
оказывалось, что она ее или прочитала, или знает о ней. Конечно, я брал у
нее много книг. При этом она строго следила за тем, что я выбираю в ее
домашней библиотеке. Иногда тетя Люся говорила назидательно: "Нет, это тебе
еще рано читать. Возьми лучше эту книгу".
Ее мужа, дядю Петю, я очень любил. Дядя был очень одаренный человек.
Как и его отец и сестра, он был связан с медициной - работал в
Военно-медицинской академии. Хотя он стал врачом, но был мастером на все