"Юрий Александрович Сенкевич. Путешествие длиною в жизнь " - читать интересную книгу автора

руки: мог починить обувь, смастерить какие-то приспособления для рыбалки
казалось, что он может сделать все. В их квартире большая ванная комната
была превращена в настоящую мастерскую.
Дядя Петя с семьей жил рядом с нами, в одном дворе. Здесь же жила и
мамина сестра Женя, красивая, очень похожая на знаменитую немецкую
кинозвезду Марику Рокк. После войны тетя Женя с мужем долго жила в Германии
и, видимо, усвоила там стиль этой кинозвезды. Удивительно, но все это - и
одежда, и прическа, - было у тети Жени естественно и гармонично сочеталось с
ее яркой внешностью. Так же со вкусом она одевала и своего сына, моего
двоюродного брата Леню. Светловолосый, с вьющимися локонами, в красном
беретике, он был похож на ангелочка. Я тоже был светловолосый, но с прямыми
вихрами, и чувствовал, что бабушка Леньку любит больше, чем меня. Хотя и
меня она, бесспорно, любила тоже. Но бабушка Пелагея Ивановна, которую мы
почему-то звали Бутя, жила вместе с тетей Женей и привыкла к Леньке больше,
чем ко мне. Кроме того, он был моложе меня на два года.
А я на правах старшего иногда позволял себе показывать бабушкиному
любимчику, кто из нас главнее. Поскольку вся наша большая семья жила на
территории академии, то, когда взрослые уходили куда-нибудь, в гости или в
театр, Леньку оставляли со мной, чтобы я за ним присматривал. Когда нам надо
было ложиться спать, он просил меня не гасить свет, так как боялся темноты.
А мне это казалось странным: как это так? спать при свете? Разговор между
нами заканчивался просто - я давал Леньке подзатыльник, чтобы он не ныл:
"Боюсь!" Сам я при свете спать не любил...
Постепенно наша жизнь нормализовывалась, явственно чувствовалось, что
дело идет к лучшему. Отец работал в академии, мама стала работать медсестрой
в детском саду, и, когда на лето детский сад выезжал на дачу, в Юкки, я тоже
уезжал из города вместе с ними, хотя уже учился в школе. Потом меня, как и
других ребят, стали отправлять отдыхать в пионерские лагеря.
Ездил я и в другие, "взрослые" лагеря. В те годы слушатели
Военно-медицинской академии проводили летние месяцы под Ленинградом, в
Красном Селе. Здесь еще со времен Александра I было отведено место для
летних военных лагерей, где проходили полевые учения. В них принимали
участие разные рода войск, в том числе и военные медики.
В наше время там стояли деревянные домики, где размещалось начальство,
а слушатели академии жили в палатках. Это был настоящий военный лагерь, где
в полевых условиях продолжалась учеба. Слушатели на практике усваивали все
сложности военно-полевой медицины, учились медицинскому обеспечению войск.
Отец брал меня с собой в эти лагеря. Я присутствовал (конечно, как
зритель) на всех торжественных построениях, но зато был "участником" военных
учений: бегал со слушателями кроссы. Ходил с ними в столовую. Знал все их
песни, с которыми они маршировали: "Взвейтесь, соколы, орлами" или
"Несокрушимая и легендарная"... Помню, как повсюду на территории лагеря
висели плакаты и призывы в духе тех лет: "Не болтай у телефона: болтун
находка для шпиона" или "Враг силен, в нем звериная злоба. Смотри в оба!"
Отец был занят с утра до вечера, поэтому я весь день проводил со
слушателями, которые меня хорошо знали: я часто бывал у отца на работе.
Потом, когда я сам стал учиться в академии, некоторые из них помогали мне и
в занятиях наукой, и просто в жизни.
Около Красного Села находились знаменитые Дудергофские высоты с их
Вороньей горой, с которой во время блокады гитлеровцы обстреливали