"Юрий Александрович Сенкевич. Путешествие длиною в жизнь " - читать интересную книгу автора

стригли наголо.
Со временем, правда, маме удалось решить "банную" проблему: она
отправляла меня "в поход за чистотой" с моим школьным приятелем и его отцом,
жившими с нами на одной лестничной клетке. С этим мальчиком мы стали учиться
в ближайшей школе - № 117, куда я пошел в первый класс в сентябре 1944 года.
Из детских воспоминаний на "гигиеническую" тему у меня от тех лет
сохранилась в памяти и другая малоприятная особенность нашей жизни огромное
количество клопов и тараканов. Этих тварей было так много, что страшно
вспомнить. За время войны всю нашу мебель сожгли - она пошла на дрова в
суровые блокадные зимы. Когда мы приехали, то стали как-то обустраиваться в
нашей маленькой комнатке. Маме удалось где-то достать плетеный круглый стол,
за которым мы обедали и за которым я делал уроки. Так вот его приспособили
для себя и другие существа. Помню, как мама, в борениях с ними, поливала
этот стол кипятком из чайника, а я потом брал его, легкий, приподнимал и
ударял им по полу, чтобы вытряхнуть засевших там мелких тварей...
Мы уже заканчивали первый класс, когда пришла весть о победе. Война
закончилась, у моих друзей по двору и по школе стали возвращаться отцы, а
моего все не было и не было. Я уже мог писать ему письма, в которых
спрашивал, когда же он приедет. Помню, как я страдал от какой-то
неполноценности - как же так, у других мальчишек отцы есть, а у меня нет. Но
отца не отпускали из Германии, где тогда находились наши войска и где он
работал хирургом в госпитале. Он смог вернуться только в конце 1946 года...
Мама работала, я учился и все свободное время проводил с ребятами во
дворе. Одним из наших увлечений были коньки. Я прикреплял свои "снегурки"
проволокой к валенкам и вместе с другими мальчишками катался сначала во
дворе, а потом мы стали выезжать и на улицу, за территорию Академии связи.
Город тогда еще не убирали как следует, лед был и на тротуарах, и на
проезжей части. Да и уличное движение в опустевшем за годы войны Ленинграде
было слабое: машины встречались не слишком часто. Мы все же умудрялись
использовать их для своих забав. Дожидались, когда приезжавшие во двор
академии машины притормозят у ворот проходной перед тем, как выехать на
улицу, цеплялись сзади припасенными для такого случая крюками и лихо катили
на коньках по улице.
Любил я кататься и на лыжах. Мне очень нравилось спускаться с
какой-нибудь горки в окрестностях. Вскоре я понял, что для того, чтобы лихо
съехать с горы зигзагом, нужны короткие лыжи. И очень просто вышел из
положения - укоротил свои обычные, длинные лыжи и потом вытворял на них, что
хотел.
Еще одной (и довольно небезопасной) мальчишеской забавой тех лет был
порох. Мы "добывали" его из патронов, которые находили неподалеку - на месте
бывшего склада боеприпасов в районе Гражданского проспекта, или, как
говорили все вокруг, на Гражданке. Хотя склад и был взорван во время войны,
но в земле еще оставалось немало весьма опасных "игрушек". Помню, как я,
чтобы извлечь из гильзы порох, засовывал патрон в замочную скважину и,
используя ее как упор, извлекал пулю. Мама очень сердилась: из-за моих
манипуляций скважина была так деформирована, что в нее стало трудно
вставлять ключ.
Естественно, нам очень хотелось проверить добытый порох в действии. И
мы вскоре нашли ему применение. На "задворках" академии, на пустыре,
регулярно жгли какие-то бумаги. Приставленный к этому делу солдат складывал,