"Андрей Серба. Убийцы для императора " - читать интересную книгу автора

представляло сплошную кровавую рану. На груди и ногах виднелись следы
ожогов, плечи были вывернуты и распухли, на бесформенном от побоев
иссиня-черном лице выделялись лишь горящие лихорадочным блеском глаза. Вид
лежащего был настолько ужасен, что есаул невольно вздрогнул.
- Ты кликал? - спросил он, усилием воли заставляя себя остаться у
телеги.
- Я, сотник
- Откуда знаешь, кто я?
- А ты меня не узнаешь?
Недоля внимательно посмотрел на лежавшего. Но лицо того было настолько
обезображено, что он отрицательно покачал головой.
- Я не знаю тебя. И почему кличешь меня сотником, если я уже давно
полковой есаул?
- Знаю это. Но есаулом ты стал у гетмана Мазепы, а я помню тебя
сотником у батьки Голоты.
- У батьки Голоты? - как эхо, повторил Недоля. - Кто же ты, добрый
человек?
- Твой стародавний друг-товарищ куренной атаман Левада. Не позабыл
такого?
- Левада? - лицо есаула побледнело, он отшатнулся от борта телеги. - Но
как очутился ты здесь?
- Из-за нашей с тобой дружбы, сотник. Батько Голота снова на Украине и
послал меня, дабы кликнуть тебя к себе.
Задрожавшей рукой есаул провел по лицу, его глаза не отрывались от
лежавшего.
- Батько на Украине? Неужто простил царю свои муки и бесчестье?
- Простил или нет - ведают лишь он да Господь Бог. А тебя, друже, как и
иных верных соколов, кличет он под свой пернач для защиты родной земли от
недруга-шведа.
- Я не верю тебе, - глухо произнес Недоля, нахмурив брови. - Не мог
батько послать тебя ко мне без своего письма. Никогда не доверял он подобных
дел одним чужим языкам.
- Верно молвишь, друже, а потому возьми батькину грамоту в шинке, где
меня схватили. Отдал ее в руки хозяина... И коли ты еще не валяешься рядом
со мной, значит, она до сего часу у него.

Драгунский полковник с трудом протиснулся сквозь узкий вход палатки,
завертел головой, ища Меншикова.
- Здесь я, - проговорил князь, поднимаясь с кучи еловых веток,
прикрытых плащом. - Говори, с чем пожаловал.
- Худые вести, ваше сиятельство, - ответил полковник, сбрасывая с
головы капюшон плаща и стряхивая с него снег. - Мы что есть мочи скачем к
Орше, а, может, совсем напрасно.
- Что городишь? Говори толком и вразумительно.
- Только что к батьке Голоте казаки доставили какого-то рыбака с того
берега. И он уверяет, что Левенгаупт замыслил форсировать Днепр у Шклова.
- Откуда знает?
- У Голоты среди изменников-сердюков имеются свои люди. От них рыбак и
явился с вестью.
- А не врет? - прищурился Меншиков. - Или, хуже того, не подослан ли