"Андрей Серба. Убийцы для императора " - читать интересную книгу автора

Сидевший в своем шатре полковник при появлении царя и Меншикова встал,
указал им на длинную лавку. Но Петр отрицательно качнул головой, остановился
сбоку от полусотника Цыбули. Не снимая плаща, окинул колючим недоверчивым
взглядом могучую фигуру сердюка, махнул Голоте рукой.
- Продолжай, полковник.
- Что велел передать мне есаул? - возвратился к прерванному появлением
царя и Меншикова разговору Голота.
- Два дня назад шведы наладили переправу у Шклова. Без малого все
войска и большая часть обоза уже на левом берегу. К завтрашнему полудню
генерал собирается отправить на сей берег и последних своих кирасир, что
пока дурачат царских солдат о Орши и Копыси.
- Откуда знаешь все? - отрывисто спросил Петр, с неприязнью глядя на
парчовый жупан сердюка, его дорогие саблю и кинжал, на торчащие из-за пояса
инкрустированные слоновой костью рукоятки пистолетов. - Сам Левенгаупт тебе
об этом докладывал, что ли?
Цыбуля медленно повернул голову в сторону царя. С пренебрежением
скользнул взглядом по его мокрому плащу, заляпанным грязью грубым ботфортам,
видневшейся из-под плаща обычной армейской шпаге. Не удостоив Петра ответом,
лениво отвернулся и снова почтительно замер перед Голатой.
- Ответствуй, полусотник, перед тобой сам государь Петр Алексеевич, -
поспешил вмешаться в разговор полковник, видя, что у царя от гнева стали
округляться глаза и мелко задрожала в руке снятая с головы треуголка.
В глазах Цыбули мелькнуло смятение, косматые брови полезли вверх. Он
поспешно сорвал с головы шапку, ударил себя кулаком в грудь.
- Государь, не признал... Впервой довелось лицезреть твою царскую
особу. А потому не гневись на слугу своего верного.
- Ладно, казак, не кайся, не в чем... Сам говоришь, что первый раз меня
видишь, - усмехнулся Петр. Прошел к столу, за которым сидел Голота,
развернул принесенную с собой карту. - Лучше скажи, сможешь ли показать
место шведской переправы?
- Смогу. - Цыбуля подошел к карте, ткнул в нее пальцем. - Переправа
ось, туточки, у излучины, где течение послабше. Верховые идут налегке
вплавь, а пешие и обоз по наплавным мостам. Старшой на переправе полковник
Розен.
- Сколько людей у генерала и велик ли обоз? - поинтересовался Петр.
- Солдат, пеших и конных, шестнадцать тысяч при семнадцати гарматах. А
обозных возов без малого восемь тысяч.
Трубка, которую Петр подносил ко рту, неподвижно замерла в его руке. Он
рывком поднял голову, с нескрываемым изумлением посмотрел на Цыбулю.
- Сколько? Повтори еще раз.
- Шестнадцать тысяч солдат при семнадцати гарматах. О том я не раз
слышал от полковника Тетери. Это число велел передать батьке Голоте и пан
есаул Недоля.
- Хорошо, казак, хорошо. Верю... А куда генерал собирается двинуться от
Шклова?
- Не ведаю, государь. Сокрыто сие ото всех в тайне. Может, пан есаул
разузнает про это позже.
- Есаул больше ничего не велел передать? - спросил Голота.
- Полковник Розен, правая рука генерала Левенгаупта, разговаривал с ним
с глазу на глаз. Имел интерес, есть ли промеж сердюков такие, что видели