"Андрей Сердюк. Дороги младших богов " - читать интересную книгу автора

- Куда это? - удивился Гоша. - Зачем?
- Закроем, Магоша, раз и навсегда тему, выдавим из себя рабов, к
чертовой матери, - так ответил ему Серега. Метнул на стол эквивалент
двумстам бакинским и пошел, не оглядываясь, на выход.
Гоша, кривой, как сторож ликероводочного завода к сдаче вахты,
изобразил фронтальную распальцовку.
- Не вопрос - до последней капли выдавим. - Встал, повалив свой стул, и
двинул следом.
- Хорошо бы, парни, чтоб не до последней капли крови, - добавил я,
можно сказать, уже самому себе, поднял ни в чем не виноватый стул и, кинув в
рот прощальную маслинку, поспешил за ними. За заводными своими корешами.
У которых что ни встреча, то всенепременно - марцефаль.
И я тогда уже каким-то хитрым образом проинтуичил, что просто так всё
это дело не закончится, что произойдет нечто такое, о чем ну его на фиг даже
думать. Но тем не менее рычаг стоп-крана срывать не стал. Ведь проблема
действительно наболела. Фурункул набух - пришла пора вскрывать.
На улице уже стояла изматывающая саму себя огнями реклам и фонарей
визгливая городская ночь.
Не успели мы выйти, как вездесущий Пирс Броснан тут же подорвался с
плаката и предложил по дешевке часы. Кажется, "омеги". Хорошие, без
сомнения, цацки, но в тот момент нам было не до них. Мы дружно отмахнулись
от коммивояжера Ее Величества и двинули к стоянке.
Серегина "корона", припорошенная тополиным пухом, что-то обрадованно
пропищала в ответ на хозяйский призыв, замки дверей щелкнули, и мы
загрузились без лишнего базара. Серега сел за руль, я - слева, штурманом, а
Гоша распластался на задних, как король на именинах. Распластался и
набычился. Еще бы.
- Куда мы? - спросил я для порядка и выплюнул в окно оливковую
косточку, которую всё это время мутузил за щекой.
- На волю, - ответил Серега. - Только подзаправимся у плотины и - на
волю.
Я включил радио и понимающе кивнул: на волю так на волю. Лично для меня
такой сюжет был, что говорится, в лузу.
А Гошка промолчал.
"На двух недостижимых полюсах расселись черный дрозд и белый аист", -
пропел про наболевшее Дима Маликов, и я тут же выключил радио. И подумал,
что в конце концов не существует никакой иной свободы, помимо той, что
возникает в момент акта освобождения.
Не я придумал. Кто - не помню. Но я близко к тексту. Извините.
Серега сдал назад, аккуратно вырулил вправо, пересек на цырлах сквер -
в неположенном, конечно, месте - и дальше уже погнал спокойно так себе. По
Ленина.
В окна полетели кислотные пятна-полосы, и я, рассеянно вглядываясь в
этот калейдоскоп, вдруг с какого-то перепуга вспомнил свой давешний сон.
Странный такой сон...
Приснилось мне прошлой ночью, что будто бы я, Серега и наш разлюбимый
янки Гоша плывем на лодке по огромному озеру. Все, значит, трое в одной
лодке. Но гребу почему-то один я. И весло у нас всего одно... А над озером
туман утренний стоит... Камыш, которого не видно, шумит по правому берегу...
А весло мое всё время застревает в куге да в ряске. И грести тяжко. Но,