"Дмитрий Серебряков. Фабрика звезд по-русски" - читать интересную книгу автора

уехал, выхлопом из трубы подняв в воздух этикетку от портвейна. Грязновата
была столица, грязновата...
Совин выключил диктофон, закурил и пошел к остановке троллейбуса.

* * *

Все. Точка. Разговор со Стасом был занесен в компьютер. Дмитрий
потянулся до хруста в спине, встал из-за стола и подошел к окну. Дома все же
было лучше, чем на работе, привычнее, уютнее.
Сумерки ложились на огромный город. В домах уже зажигались огни. Во
дворе со страшным звоном мальчишки гоняли палками банку из-под какого-то
импортного напитка. В унисон звону за спиной Совина телевизор посоветовал
хозяину "пить легенду". "Сам пей", - отозвался Совин. "Не дай себе
засохнуть", - настаивал телевизор. "И то", - согласился Дмитрий, включил газ
и поставил на огонь чайник. Телевизор не унимался и начал женским голосом
рассказывать о молодых людях, которых можно встретить где угодно и которые
ничем, кроме жвачки, не питаются. Этого профессионал-текстовик, или, на
западный манер, копирайтер, Совин вынести уже не смог и выключил звук.

* * *

До того как прийти домой, Совин часа три сидел в засаде. То есть надел
солнцезащитные очки и занял позицию на лавочке у одного из подъездов
соседнего дома. Достаточно далеко, чтобы взгляд наблюдателя не смог его
сразу обнаружить. И достаточно близко, чтобы иметь возможность наблюдать за
своим подъездом. Огромный двор был одним на четыре панельные девятиэтажки,
стоявшие лицом друг к другу. В центре двора - вытоптанный кусок земли с
парой десятков чахлых невысоких деревьев. Здесь обычно гуляли дети и собаки
из всех четырех домов. У подъездов кое-где росли редкие кустики. Породу их
Совин определить не брался. Под прикрытием одного такого кустика он и сидел,
внимательно разглядывая входящих и выходящих из его подъезда людей.
Разглядывая, Совин пытался вспомнить, как вели наружное наблюдение
герои знакомых ему детективных романов. Для начала - отсекали, исключали из
зоны внимания тех, кто врагом явно быть не мог. Дмитрий прикинул, что в его
случае таковыми лицами являются женщины и дети, и начал стараться не
обращать на них внимания. Получалось не очень, но стало проще
концентрироваться на других, тех, кто врагом быть мог, - на мужчинах.
Старики отпадали. Он начал искать во дворе тех, кто не был занят делом или
прикидывался, будто что-нибудь делает. Таковых вроде бы не оказалось. В
машинах никто не сидел, газет и журналов никто не читал. Не было мужчин,
сокрушенно поглядывающих на часы. Похоже, что Совина никто не ждал. "Не
пас", как иногда выражались герои детективов.
Время было дневное, а преступники, как известно, любят творить свои
черные дела в темное время суток.
Но в современной России могли запросто пристрелить и днем.
Сделав это вполне логичное, хотя и не блестящее умозаключение, Дмитрий
решился все-таки идти домой. Не век же здесь сидеть. Да и входить в подъезд
лучше днем, а не вечером - лампочки давным-давно были побиты резвящейся
молодежью или вывернуты малоимущими, остро нуждающимися в освещении.
К счастью, никто не ждал его и в подъезде. На малоквалифицированный