"Юрий Сергеев. Осенний маршрут (Повесть) " - читать интересную книгу автора

наваристый бульон, обжигая пальцы, запивали чаем, жевали сочное и горячее
утиное мясо.
- Николай! Неплохо бы мяска добыть. Проводник поднял на Виктора
хмельные от еды глаза.
- Как добудешь с тобой? Сохатый тише бежит! Куда спешим? Некогда искать
мясо...
- Поспевать надо, на консервах мы долго не протянем.
- Удача скоро будет, сам видел, чаем духов напоил, пошлют удачу...
Виктор улыбнулся.
- Я им спирт из НЗ дам, пусть только согжоя выставят на тропу.
- Витька! Ты мне дай спирт, совсем давно не пил, шибко хочу. К вечеру
мясо привезу, без духов найду дикого оленя.
- Тебе только завестись, в посёлок смоешься, я тебя знаю.
Николай что-то недовольно проворчал по-эвенкийски, обиделся и косолапо
ушёл к оленям. Степан засмеялся.
- Чего он там ворчит? - поинтересовался Казьмин.
- Рассердился, говорит: "Спирт есть, зачем тащить, лишний груз оленям,
не жалеешь их".
- Я его жалею, ты что, не видел, как он болеет с похмелья? Ну что,
братцы, поехали...
После завтрака, Степан обулся вымыл в ручье кружки, котелок и ложки.
Вытряхнул из пустого чайника заварку и всё уложил в один вьюк. Туго свернули
палатку, навьючили оленей. Собаки, отдохнув за ночь, носились вокруг табора
в нетерпеливом ожидании.
Молодая сука Пурга, белая, как зимний горностай, подбегала к связке
оленей, припадала к земле, прыгала, выгибая спину, тонко, по лисьи, тявкала,
пытаясь вызвать на игру белого ездового быка. Степан ругался и прогонял её.
Между Пургой и оленем была непонятная взаимная тяга. То ли их роднил
цвет, то ли общий хозяин. На привалах кружились в загадочных играх. Олень
пугал собаку рогами, всхрапывал, рвал копытами мох и был, доволен, если
лайка делала вид, что боится...
Степан грозился зимой разлучить их, мол, собака испортилась, не
обращает внимания на следы согжоев, а ездовик сам уходит в лес на её лай, и
потом ищи его, вместе с собакой.
Второй пёс - степенный и мрачный кобель Перекат. Взгляд его больших
карих глаз по волчьи угрюм и пронзителен. Одно веко разодрано, косой шрам
уходит через скулу под шерсть на горле метка от медвежьей лапы. На спине
свёрнут кольцом пушистый хвост.
Чёрная блестящая шерсть, белые чулки на ногах и широкая крапчатая грудь
выдают в нем кровь восточносибирской лайки.
Перекат неузнаваемо меняется при встречах с дичью. Мощными прыжками
уходит за вспугнутыми согжоями, и долго слышится его азартный и отрывистый
гон, стихающий в дальних распадках.
На бивак пёс заявляется ночью. Поскуливая от усталости, ложится у
костра, долго лижет лапы, побитые по диким горельникам и осыпям. Уму и
сметливости кобеля удивлялись даже старые якуты и эвенки, которые могут
оценить достоинства собаки с первого взгляда.
Год назад пришлось глубокой осенью выбираться Виктору с далёкого
участка своим ходом. По пути завернул к знакомым охотникам, промышлявшим
соболя в отрогах Станового хребта. Переночевали в тесной, неведомо когда и