"Юрий Сергеев. Осенний маршрут (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Еще затемно их разбудил яростный и азартный лай собак, близкий рев
медведя, топот оленей и беспрерывный звон их колокольчиков.
Перекат прижал зверя к березняку, было слышно, как собака захлёбывается
выдранной шерстью, повиснув на медвежьих "штанах", зверь рявкает, трещит и
ломится по кустам, уходит в сопки.
Виктор передёрнул затвор карабина и выстрелил вверх. Пламя тугим жалом
куснуло небо, эхо заметалось по распадкам.
Ободрённые выстрелом, собаки добрались до самого уязвимого места
хозяина тайги, донёсся громовой вопль, полный уже не силы, а боли и страха.
Потом ещё долго слышался утробный рык и стихающее хрюканье.
Забрезжил рассвет. Николай исчез, прихватив карабин Виктора. Принялись
собирать разбежавшихся оленей. У мари наткнулись да двух задранных медведем.
Один ещё шевелился, рвал копытами мох и пытался встать. Обломок ребра прошил
серебро шкуры.
Степан вытащил узкий нож с рукояткой из корня берёзы, поймал за рог
мучившегося старого быка и резко ударил в основание черепа. Потом
неторопливо, но скоро освежевал туши, вытер лезвие пучком мха, сложил
вчетверо шкуру мехом наружу и устало присел на неё.
Разбивая топориком полые кости ног оленя, "мозгочил", высасывая из них
тёплый и сладкий мозг. Лицо и руки блестели жиром. Степан довольно
причмокивал, бросал в рот щепоть соли и вновь запрокидывал голову, ловя
губами нежное лакомство.
- Виктор Иванович! Завтрак готов, бери кость. Козьмин молча принёс
дровишек и сел на кочку. Разжёг маленький костерок. Нанизав куски печенки на
прут, сунул в пламя. Потекла сукровица от жара, шашлык зарумянился, зашипел,
ароматно запахло жареным.
- Вот и поохотились, - недовольно проворчал, отыскивая в кармане
соль, - ещё один такой завтрак, и самим придётся навьючиться. Посолил и снял
губами подгоревший кусочек. Сладко обожгло рот. А ничего свежининка, как
перед колхозом будем отчитываться? А?
- Справку у медведя нужно брать, а так председатель не поверит, скажет,
что потеряли, ругаться станет.
- Печать у мишки больно когтистая, так тиснет - все бумаги
позабудешь... Спишем на износ, как с твоим отцом три года назад.
- Расскажи!
- По гольцам и курумникам выходили, дичи нет одни каменушки свистят,
изголодались. А идти ещё много. Твой батя и говорит: "Бумажку пиши,
начальник". Диктует: "Олень камни плохо падал, шибко нога ломал, мишка его
кушал", а сам ножом своему быку в затылок, тот и не дёрнулся. Вот так и
вышли. Старик еле дотащился пешком, а оленя не пожалел.
- Совсем старик ослаб, дома сидит, как узнал, что ты в колхоз за
оленями приехал, сам меня поймал и привёл.
- Помню, помню, просил: "Витька, Стёпку забери, девки и водка
забегался, как олень за грибами". Степан рассмеялся, вытирая от жира рукавом
губы и щёки. - Знаешь, как он сестру мою бережёт? Говорит: "Кто подойдёт к
девке, сам застрелю!" Желающих пока нет.
Вернулся Николай. Зло сопя и что-то ворча про себя, разрядил карабин и
отдал Виктору. Держа патроны в руке, согнал Стёпку и сел на пригретое место.
Равнодушно отодвинул рукой предложенное ему лакомство, Всё смотрел куда-то
поверх сопок, кожа на его лице шевелилась, прыгали тёмные губы.