"Юрий Сергеев. Осенний маршрут (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Заснеженные сопки без конца и края. Перед их могучей силой и
бесконечностью замирает душа. Заблудись, останься без огня и крова, закружат
по тайге бессчётные ручьи, распадки и реки. Спрячут навсегда в непролазных
дебрях и уложат спать под белое одеяло.
Сколько тайн и человечьих костей проросло зелённым мхом в этих суровых
краях, известно одним местным духам!
Снег, с потревоженных вьюками деревьев, сыплется на одежду, за шиворот,
тает... Позади остаётся глубокий петляющий след, обрывающийся у последней
ночёвки.
Степан простыл и сник, захлебывается кашлем, размазывая слёзы рукавом
парки. Николай лечит его испытанным средством, помогающим от всех болезней,
медвежьей желчью. Лицо больного словно ею и окрасилось; стучат лихорадочно
зубы по краю кружки, дрожат руки.
Виктор заспешил; от темна до темна летит кора с деревьев. Часто
останавливается и, оглядываясь, проверяет видимость своих затесей. Резко
выделяются они на фоне тёмных стволов леса, соединяя их с далёким Утёсным.
Выбирает места поровней, пологие склоны, мелколесье, удобные террасы
под серпантины на подъёмах, чтобы облегчить строительство зимника.
Николай добывает нежное и пахучее мясо молодых глухарей, рябчиков,
часто срывается по следу соболя, пропадает, но вскоре догоняет караван и с
тоской смотрит на Виктора.
Охотник всей душой давно уже там, в своих бескрайних владениях зимней
тайги. Во время переходов азартно работают собаки. Лес вздрагивает от
захлебывающегося и зовущего дуэта лаек.
У Козьмина невольно падает рука на карабин, хочется сойти с маршрута и
самому, забыв про всё, захлестнуться буйной и безоглядной радостью
охотничьего азарта. Сердце горит, но голова холодна, и рассудок побеждает,
рука вяло спадает с оружия.
Приближается контрольный срок выхода отряда на базу геологоразведочной
партии Торго. Усталые и мокрые люди по вечерам заползают в хрустящею
палатку, отогреваются, сушат одежду, занимаются и ночью работой: чинят,
шьют, лечат больного и тревожно забываются прерывистым сном.
Подвалило ещё снега. Остаётся один-два дня пути до попутной реки.
Виктор боится, что она станет, нельзя будет сплавиться на лодке. Придётся
тогда тащиться пешком до базы по бесконечным кривунам и марям поймы.
Мороз прижимает. Трудно стало писать дневник. Немеют и мёрзнут руки.
Степан изнемог, еле шевелится. Пришлось бросить часть снаряжения и
усадить его на оленя. Да и на нём держится с большим трудом. Ночами мечется
в жару, беспрерывно пьёт холодный чай, глотает подряд таблетки из походной
аптечки. Не помогает.
На последней ночёвке, перед выходом к реке Виктор не спал всю ночь.
Израсходовал НЗ спирта, делал компрессы, растирал худое, ребячье тело
проводника. Степан совсем молчал, вздыхая, лежал с закрытыми глазами.
Козьмин не мог простить себе, что, в спешнке, не взял запасных батарей
к рации, те, что стояли, подмокли и потекли. Выход один - быстрее к Торго!
К реке вышли на следующий день к вечеру. Остановились на кромке
крутого, скалистого обрыва.
Далеко к горизонту полками, с ощетинившимися копьями леса уходили
сопки, воюя с хребтами гор. Туман и облака хороводились вокруг могучих