"Иннокентий Сергеев. Галатея (цикл: Oraculum Lilibaeum)" - читать интересную книгу автора Неправда. За той границей есть только смерть.
Я ждал, когда она уйдёт, а когда она уходила, ждал, когда она вернётся. Я сидел за кухонным столом и зажигал спички. Одну за другой. Чиркал о коробок, ждал, когда пламя доберётся до пальцев, и ронял в пепельницу. Доставал другую. ... отогнать эту тень, забыть о ней, ты изображаешь беспечность, смеёшься, но получается плохо, ты закрываешь дверь, но не можешь уйти, тебе некуда уйти. Ты боишься, что с тобой случится что-то страшное. Ты прислушиваешься к малейшему шороху. Ты боишься пошевелиться, и, когда не слышишь её, боишься, что она вернётся, и она возвращается. Ты подкрадываешься к двери и рывком распахиваешь её. Никого. Ты стоишь на пороге. И, едва закрыв дверь, начинаешь прислушиваться снова. Ты сделался суеверным. Грета Гарбо всю жизнь боялась заболеть раком. Юнг предупреждал об этом, и с тобой случилось то же самое. А значит, диагноз поставлен. Ты изображаешь беспечность. Ты придумываешь друзей и слушаешь, как они говорят. Это всё мнительность. Они говорят, что это всё мнительность. Ты говоришь себе, что это всё мнительность. Ты улыбаешься, ты смеёшься, ты шутишь. И тогда она исчезает. Ты сидишь, боясь шелохнуться, а вокруг пустота. И ты боишься, что она вернётся. Ты снова надумал спрятаться. Ты не сдался. Ты просто не можешь сдаться... - Это всё от того, что ты мнительный. Иногда мне начинало казаться, что я всё придумал о себе, что ничего этого не было. И тогда я вспоминал. И становилось ещё хуже. На двенадцатом гудке я положил трубку и тут же снова набрал номер. Я положил перед собой часы и через каждые пять минут набирал номер и ждал до двенадцатого гудка. Когда в ответ раздался голос, я вздрогнул от неожиданности. В эту секунду вошла Лил, и я положил трубку. Она спросила: "Кому ты звонишь?" А я сказал: "Разве ты дашь позвонить!" Она поставила кассету, и я крикнул ей: "Выключи это дерьмо!" Она сказала: "Я хочу послушать, что на ней записано". Я вырвал из магнитофона кассету и, швырнув её на пол, растоптал ногой, а обломки расшвырял по комнате. |
|
|