"Иннокентий Сергеев. Одна и та же (Единственная)" - читать интересную книгу автора

ещё - луговыми цветами, любимой женщиной или рыбой.
Собаки знают об этом лучше, но не ответят, сколько ни спрашивай, потому
что не умеют читать, то есть нет, говорить - ни по-русски, ни по-китайски,
ни на каком другом из человеческих языков. И бесполезно прикармливать их в
надежде на встречную откровенность.
И вообще, бесполезно представлять что-либо иным, нежели оно есть.
И спрашивать себя о том, какое оно на самом деле.
И прятаться.
И заявлять о себе.
И пить в надежде когда-нибудь протрезветь, чтобы наконец напиться как
следует.
Все врут, а те, кто не врут, любят меня ещё меньше.
Когда-то я хотел стать звездой, но мне объяснили, что свет от звёзд
доходит до нас за миллион лет, поэтому нельзя стать звездой, ведь звёзды
уже давно погасли, просто мы этого пока не знаем.
Я всегда оказывался слишком умным для того чтобы ставить перед собой
глупые цели, и поэтому мне всю жизнь приходится работать на дураков.
В конечном итоге мне приходится работать на тех, кем я никогда не был, не
стану и не хотел бы стать. Значит ли это, что я морочу голову этим людям?
Я как тот мальчик, который всё ищет дырку, куда вставить свой пальчик,-
не поймите меня превратно,- чтобы спасти мир.
Один мальчик строит плотину, а другой пытается её спасти. Девочки в это
время играют в песочнице. Завтра они наверстают упущенное, и тогда
мальчикам придётся туго.
Женщины высасывают из меня все деньги и всю кровь, а алкоголь разрушает
печень. Так пишут в авторитетных журналах.
Но ведь я сам выбрал быть невидимым и доступным - почти любой может
сделать так, чтобы я заболел, просто заболев и сообщив мне об этом.
Когда-нибудь кто-нибудь заразит меня ненавистью к таким как я, и мне не
останется ничего другого как просто покончить со всем этим, перерезав
артерии в ванне.
Себе, потому что нет никого другого, сколько бы я ни придумывал способов
подменить им себя.
И если отключат горячую воду, мне будет холодно в этой ванне, а если
отключат и свет, я не смогу слушать при этом музыку.
Зависеть от такого количества не зависящих от нас обстоятельств и мнить
себя свободными - не это ли величайшая глупость наших дней?
Наших, но не моих, и пусть мне четырнадцать раз докажут, что это одно и
то же, я буду стоять на своём, потому что если всё бессмысленно, то всё
равно, с чего начинать и когда перестать слушать, потому что нельзя
заменить того, кого нет.
Потому что иначе они не платили бы за мою водку.
Если бы всё было иначе.

. . .

Девчонки-попрыгуньи в узких коротких юбчонках жмутся к столикам, где есть
хорошие сигареты и мужчины, которые эти сигареты курят.
Они спрашивают меня, почему я не куплю машину - тогда бы мы могли
покататься, и они остались бы со мной дольше, чем длится этот бесцельный