"Леонид Анатольевич Сергеев. Как на качелях" - читать интересную книгу автора

попросил:
- Дай сделать один снимок!
- Не дам! Мало кадров осталось! - сказал я и пошел по улице. Мальчишка
поплелся за мной.
- Ну, дай снять! Только раз. Я сделаю хороший снимок.
Я усмехнулся:
- Хороший? Ну, ладно, посмотрим. Вот сейчас еще кое-что сниму, если
останется один кадр - дам. Посмотрю, какой хороший сделаешь.
В камере неснятых оставалось еще четыре кадра. Я быстро сфотографировал
тележку молочницы, рисунки на заборе и чье-то брошенное колесо с каталкой.
Потом протянул фотоаппарат мальчишке.
- Ну, на! Только давай быстрей и ерунду всякую не снимай!
Мальчишка взял фотоаппарат и стал вертеть головой взад-вперед, искал
что снять. Я стою рядом, посмеиваюсь.
По улице проехал самосвал с песком. Мальчишка не снял, растяпа. Низко
пролетел голубь. Он его вообще не заметил. Все вертит головой. Ищет чего-то.
- Давай быстрей! - тороплю я его.
- Сейчас, сейчас! - бормочет мальчишка и все вертит головой. И вдруг
подбежал к газону, нагнулся и стал наводить объектив.
- Не вздумай снимать цветочки! - крикнул я.
Но мальчишка уже нажал на рычажок. Я подбежал, выхватил у него
фотоаппарат и сказал:
- Так и знал! Только кадр испортил!
- Много ты понимаешь! - сказал мальчишка, повернулся и пошел на другую
сторону улицы.
Когда я проявил пленку, она почти вся оказалась темной. В кадрах еле
различались предметы. Рисунки на заборе пропали, колесо и каталка слились с
асфальтом. Кошки получились без хвостов, собака без лапы, а лица прохожих не
получились вообще. Двадцать девять кадров были темными и расплывчатыми, и
только один, последний, был светлым и резким. В кадре на тонких стеблях, как
на ниточках, стояли пушистые шары одуванчиков. И в воздухе замерла
прозрачная стрекоза, как маленький вертолет над аэродромом-листиком.


Гном

Я любил сказки про гномов. Чем больше я читал книг про добрых и веселых
карликов, тем больше верил, что они живут где-то среди нас. Долго я
разыскивал их маленькую страну, облазил все строения вокруг нашего дома:
чердак, холодный сырой подвал, сумрачные закутки за сараем, обошел забор,
заросший мышиным горохом, осмотрел грядки с метелками моркови и желтыми
граммофонами огурцов, но гномов нигде не встретил. Я уже почти отчаялся их
найти, как вдруг обнаружил их присутствие в нашем доме: стал замечать разные
шорохи, скрипы и вздохи. А потом ни с того ни с сего остановились наши часы
и просыпалась в шкафу крупа. Потом сам собой потух самовар, упало полотенце,
исчезло мыло. Каждый день я находил следы веселых шуточек, но самих шутников
не видел. И только однажды зимой мне повезло. Я катался на лыжах в овраге за
нашим поселком. Каждый раз, съехав с горы, я задерживался в долине и подолгу
рассматривал разные снежные бугорки и кочки, и подтаявшие корки снега, и
заиндевевшие сухие травы. На бугорках то тут, то там виднелись какие-то