"Мария Ефимовна Сергеенко. Жизнь древнего Рима " - читать интересную книгу автора

и парки. Страбон, посетивший Рим как раз при Августе, посвятил Марсову Полю
восторженные строки: "Большая часть дивных сооружений находится на Марсовом
Поле: природную красоту этого места увеличила мудрая забота. Равнина эта
удивительна уже самой величиной своей: здесь без помехи можно мчаться на
колесницах и заниматься другими видами конного спорта; в это же время
огромная толпа спокойно занимается игрой в мяч, бросает диск, упражняется в
борьбе. Здания, лежащие вокруг, вечнозеленый газон, венец холмов,
спускающихся к самой реке, кажутся картиной, от которой нельзя оторвать
глаз" (236).
Марсово Поле становится для римского населения излюбленным местом
отдыха и прогулок. Радостью Горациева Мены, бедного отпущенника, занимавшего
скромное место глашатая, были его друзья, собственный домик, а по окончании
дел - прогулка по Марсову Полю (epist. I. 7. 55-59). Здесь дышат чистым
воздухом, наслаждаются видом зелени, широким горизонтом, любуются
произведениями искусства. Здесь же идет торговля предметами роскоши и
устроены настоящие базары, где "золотой Рим расшвыривает свои богатства". В
портике (он был длиной 1 1/2 км) Юлиевой Загородки (здание это начато было
Цезарем и закончено Агриппой, зятем Августа и его ближайшим сотрудником)
находился ряд лавок; на обломках Мраморного Плана они ясно показаны. По
словам Сенеки, здесь всегда было полно народу (de ira. II. 8. 1), и Марциал
заставил Мамурру, героя одной своей эпиграммы, обходить эти лавки одну за
другой. В одной из них Мамурра требует, чтобы ему показали красавцев-рабов,
которых прячут от глаз толпы, - они предназначены для избранных покупателей,
затем переходит к торговцу дорогой мебелью, велит снять чехлы со столов из
драгоценного африканского "цитруса" и достать припрятанные колонки слоновой
кости, на которых будет покоиться круглая доска этого стола. Вздохнув, что
ложе на шесть персон, выложенное черепахой, слишком мало для его стола, он
идет к продавцу, который торгует коринфской бронзой, но она ему не нравится.
Дальше следуют лавки с хрустальной посудой, - на ней, к сожалению, оказалось
пятнышко. У ювелира он пересчитывает драгоценные камни в золотых украшениях
и количество жемчужин в серьгах, приценивается к яшме, сомневается, не
поддельный ли сардоник ему показывают, и, наконец, уходит под вечер, купив
две грошовых чашки (IX. 59). В портике Аргонавтов (выстроен Агриппой в 25 г.
до н.э.) муж, ослепленный любовью к жене, покупает для нее хрустальную
посуду и кольцо с алмазом (Iuv. 6. 153-156). Марциал часто вспоминает этот
портик; здесь постоянно толпился народ (название свое портик получил от
картин, украшавших его стены: на них изображена была история аргонавтов). В
портике, который выстроил Филипп, отчим Августа (он и назывался Филипповым
портиком), вокруг храма Геракла и Муз, шла бойкая торговля париками (Ov. a.
a. III. 167 - 168).
На Марсовом Поле, к западу от Широкой Дороги, находились сады Агриппы -
парк, разбитый Агриппой, по всей вероятности, с намерением подарить его
народу: это вполне согласовалось с его взглядами, а кроме того, парк этот
тесно примыкал к его термам, которые, по крайней мере в какой-то своей
части, уже давно находились в общенародном пользовании. Агриппа развел его
на месте Козьего болота (palus Caprae), и устройство этого парка было для
Марсова Поля такой же оздоровительной мерой, как устройство парка на
Эсквилине. Сады Агриппы подходили к самому портику Помпея; с юга их окаймлял
"стоколонный портик" (hecatostylon), а за ним тянулся парк с аллеями
платанов. В зелени деревьев стояли фигуры зверей. Маленький Гилл, любимец