"Слава Сергеев. Капо Юрий, море и фея Калипсо" - читать интересную книгу автора

будете! А не то я вашу контору, где вы своим онанизмом занимаетесь, в
бараний рог согну! И твой Каштанов будет пионеров снимать, как десять лет
назад снимал, или пусть из страны мотает! А он ведь там - никому не нужен...
Это свое "никому не нужен" Ю. А. просто пропел. Я, пораженная его
монологом и неожиданно блеснувшей в нем классовой ненавистью, молчала.
Просто советский Король Лир какой-то. Я, честно говоря, думала, что такие
вещи теперь только по телевизору бывают. И еще я поймала себя на том, что
очень как-то зло вдруг подумала: опомнился... И даже сама удивилась этой
своей злой мысленной реплике. То есть... это я что... злюсь? И во мне тоже
вроде как классовое сознание проснулось?.. Хорошее, надо сказать, местечко
выбрали.
Высказавшись, Ю.А. некоторое время молчал, глядя в темный сад, а потом
искоса на меня посмотрел. Невероятно, но мне показалось, что ему стало
немного неловко передо мной за свой монолог. Да и контору нашу не надо было
уж так ругать, может, он и об этом подумал. Пригодимся еще.
- Ты, вот, знаешь, что я в ваши годы делал? - сказал он после довольно
долгой паузы. - В фабричном парткоме носовым платком пыль по углам собирал.
Днем на работе, а вечером директору за папиросами бегал. Пока не сделали
"освобожденным секретарем"[2]... Я машину первый раз в 1983 году купил. В 37
лет!.. А сейчас любой пацан может это сделать! Заработал и все. Вашу мать!..
Я пробормотала, что это, наверное, и хорошо, какой-никакой прогресс,
да?.. Но "хорошо" я сказала очень тихо.
Он снова посмотрел на меня искоса и после еще одной паузы сказал:
ладно... Что я. Шутка, не бойся. Что-то устал я с Наташкой. Замучила меня,
стерва. Пошли выпьем. Танго танцевать умеешь? Я помотала головой. Он
вздохнул: ну и ладно. Подумал немного: иди, отдыхай. А я... постою тут. - Он
усмехнулся криво. - Свежим воздухом подышу.
Я вернулась к нашему блестящему обществу в некотором обалдении.
Согласитесь, интересные реакции для флагмана областной промышленности.
Своевременные, надо сказать...
Что меня удивило, почти никто не заметил моего отсутствия. Разве что
зам бросил на меня пару тревожных взглядов, да Наташка, подойдя, прошептала:
Ю.? Я кивнула. Потом добавила: ничего особенного, на жизнь пожаловался. -
Сейчас мы тебя спрячем, - тем не менее обеспокоилась Наташка. Я кивнула:
ладно, валяй. - Только я выпью, пожалуй.
И знаете, то ли от нервного напряжения, то ли от общей усталости и
расстройства (от разговора с Юрием Анатольевичем у меня остался какой-то
очень странный осадок) я вдруг напилась. Поэтому почти не помню, как меня
сначала "спрятали" в чьем-то свободном номере (я так понимаю, что Натали на
всякий случай заметала следы, чтобы капо сразу меня не нашел, но я уверена,
что он и не искал), а потом перевели в наш (этого я уже не помню совсем), а
проснулась я (что самое интересное) на своей кровати, в обнимку...
(внимание!) с фотографом Каштановым, который был... Абсолютно голым! (Говорю
совершенно серьезно).
Таким неожиданным кунштюком завершился вечер.
Но самое обидное, что у меня в памяти полный провал (честное слово!), а
Каштанов клянется, что ничего промеж нами не было. Что в принципе, как это
ни печально (а было бы неплохое завершение нашего творческого союза и всей
поездки), похоже на правду - проснулась я в ужасном состоянии: во рту все
пересохло, голова раскалывается, тошнота - в общем, клиническая картина