"Слава Сергеев. Путем актера" - читать интересную книгу автора

- Да, - говорю, - а что?
- Ты что, - сказала Марина, - совсем дурак?! - И частит, как по
писаному: - Ты же не Марлон Брандо, чтобы за тобой гонялись! Знаешь, сколько
народу спит и видит, чтобы им вот так позвонили? (Вот, что я говорил!) Ты
три дня собирался ехать. Ничего, подождет твоя дача еще один день!
- Нас мама ждет, - сказал я.
На это мое заявление жена выдала такой взгляд, что я почел за благо
далее эту тему не развивать.
Теперь небольшое лирическое отступление.
У меня есть близкий друг. Его зовут Наумов. Александр Наумов. (В
прошлом - Александр Витальевич.) Когда-то, до 1998 года, он работал
начальником аналитического отдела в одном известном московском банке. Он
экономист, большая умница и по-настоящему образованный человек, не то что
мы, так называемые гуманитарии.
Вообще такой безграмотности, как среди художников или, чуть лучше,
писателей, я вообще нигде не встречал. Не зря Чехов их не любил...
Обьяснюсь.
Помню, как-то год, что ли, назад, звоню я Наумову после летнего отпуска
и гордо так говорю, чувствуя себя чуть ли не профессором Лотманом:
- Я тут в Крыму фонвизинского "Бригадира" перечитывал...
Гордо потому, что кто, скажите мне, сейчас будет перечитывать
фонвизинского "Бригадира"? Тем более в Крыму! Если вы "художник" или, больше
того, "писатель", вы в Крыму будете перечитывать Умберто Эко (против
которого, Боже упаси, я ничего не имею) или модного сейчас испанца
Переса-Реверте, на худой конец... А Наумов тут же, не давая мне закончить
печальную думу про Эко и Реверте, подхватывает: Фонвизин? Как же, как же...
"Его сын, в дезабилье, кобенясь, пьет чай".
А?! Энциклопедия!.. Сейчас он работает финансовым директором на одном
фармацевтическом предприятии и потихоньку пьет. Скучает. Говорит, сейчас
жизнь стала проще, прямолинейнее как-то. (И в финансовом отношении тоже.) Я
говорю - и слава Богу? А он качает головой. Да...
И надо же так случиться, что именно в этот день, вечером, он мне
позвонил. Месяц не звонил, а тут позвонил. У него как раз на работе какие-то
отгулы были.
- Что, - говорит, - делаешь, старичок?
Ну, я ему, конечно, сразу все рассказал, не мог удержаться: про
"пробы", про дачу и про то, как мне помреж фон К. звонил... И вот что значит
близкий друг - он даже не удивился.
- Я знал, - говорит, - что ты талантливый человек, а талантливый
человек, он талантлив во всем. Я, - говорит, - к тебе сейчас приеду, это
надо обязательно отметить.
И тут я впервые в жизни не пустил старого друга.
Я сказал:
- Сашка, мне завтра, к двенадцати, в студию. Мне надо нормально
выглядеть, ты же понимаешь. Сейчас десять вечера, ты будешь в одиннадцать,
если даже на такси. Пока сядем. В общем, ясно... Давай завтра.
Но, разве можно такими словами остановить старого друга, который
собрался приехать к вам выпить? Конечно, нет.
- Зазнался... - сказал Наумов. - Позвали тебя, значит, в кино
сниматься, и старые друзья тебе уже не нужны. А я вот сижу здесь на кухне