"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Тундра (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Но через день вечером он пришел снова, потом стал часто приходить по
вечерам и уходить утром.
Я наблюдал ее днем, за работой, и видел, что она стала не веселее, не
счастливее, а беспокойнее. Тот страх, который таился в углах ее глаз, губ,
теперь выползал, рос и окутывал все ее лицо. Она уже не пела, но, отрываясь
от работы, со сложенными руками долго и бессмысленно смотрела куда-нибудь в
одну точку.
И опять мне было и жаль ее и досадно, досадно на то, что она не умеет и
боится быть счастливой.


Прошло недели три со дня первого визита приказчика.
Однажды утром, когда он, уже одетый, готовился уйти, в коридоре
раздался шум.
- Муж мой здесь, понимаешь? По ночам тут у одной пропадает!.. Должна я
его найтить али нет? Ведь я не потаскушка какая!.. Мы - муж и жена
обрученные! Мне-то что же теперь, с холодной подушкой спать?..
Голос был грубый, резкий, и мне показалось, что это касается моей
соседки.
Я посмотрел в щель и увидел обескураженное красное лицо приказчика и
бледный вопрос на ее лице.
Он отворил дверь, чтобы выйти, и на пороге столкнулся с женой. Она была
высокая, плотная, некрасивая, с обветренными толстыми щеками торговки. С ней
были еще какие-то три бабы, а сзади молодой щуплый малый - дворник.
Муж проскользнул мимо жены в коридор, а она ворвалась в комнату.
Плотная, огромная, разъяренная, она вцепилась толстыми пальцами в
жидкие волосы маленькой женщины и повалила ее на пол.
- Это ты что? Это ты не моги!.. - завопил сзади дворник.
Но бабы окружили ее и не давали ему пробиться. Кто были они? Может
быть, тоже оскорбленные супруги - не знаю, но они были свирепы.
- Бей ее! Режь ее ножом! Ничего не будет! - орали бабы.
И она била.
По полу, судорожно цепляясь худыми, тонкими руками за мясистые руки
жены приказчика, извивалась и стонала моя соседка, а та, согнувшаяся,
массивная, широкая, душила ее и давила в грудь коленями.
Я выскочил из своей комнаты и крича стал распихивать баб; они не
сдавались без боя, они тоже царапались и замахивались кулаками; от их теплых
платков несло овощной лавкой, а от одной разило водкой.
В углу комнаты, около кровати, возилась темная масса. Женщина хрипела,
выдавливала из себя грязную ругань и вырывала из головы своей жертвы космы
волос, накручивая их на пальцы.
Оторвать ее не было возможности. Я схватил ее за косу, что было силы
потащил назад, а дворник бил ее по спине ногой в тяжелом сапоге.
Тогда она поднялась, тяжело дышащая, растрепанная, с налитыми кровью
глазами, дрожащая от напряжения, и первое, что она сказала, было позорное
слово для маленькой избитой женщины, лежащей на полу с вырванными волосами.
- Полицию! Полицию сюда! - закричал я, увидев собравшуюся в дверях
толпу.
- Ничего мне не будет! Не смей мужа отбивать! Ничего не будет! - с
визгом и хрипом закричала она в ответ.