"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Бред (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

назвала она сама, а настоящее ее имя - Степанида.
Может быть, оттого, что в комнате были зеленые шторы, ему
представлялось зеленое лето, сухой далекий луг, вербы над рекой, озаренные
солнцем и оттого глянцевитые, яркие, веселые. Солнце точно колет иголками,
жжет; листья, точно нарисованные, неподвижны.
Между вербами белеет китель и краснеет потная лысая голова. Это
исправник Адам Адамыч ловит рыбу.
Слышно, как он говорил кому-то сердито и хрипло:
- Не берет!.. Совсем не берет, как отрезало... Ни на червя, ни на хлеб,
ни на овес... ни на что... Не хочет! Черви-то какие!.. Полюбуйтесь, милый
мой, черви-то какие!.. Сам бы съел живьем, а она - нуль внимания...
В стороне идет черный паром; на пароме бабы - красные, синие, желтые.
Слышно, как они поют хором то тягуче, то часто:

Была я у матушки первая дочка,
Стала меня матушка замуж выдавати,
Дала за мной матушка:
Десять быков, десять козлов,
Девять быков, десять козлов,
Семь быков, семь козлов,
Шесть быков, шесть козлов,
Четыре быка, четыре козла,
Три быка, три козла,
Два быка, два козла...
Одного-о быка, одного-о козла...

Звуки визгливые, как ржавое железо, страшные и старые, точно идут из-за
тысячи верст тысячи лет... Жарко... так жарко, что в груди крупно и часто
стучит сердце и боль в боку стала широкой и тупой.
Языка нельзя повернуть во рту. Хочется пить. Он хочет сказать это, но
не может и стонет. Перед глазами плавно вращаются зеленые, красные, синие
круги, и кажется, что это не круги, а колеса поезда, что колеса эти
пробегают куда-то мимо, одно за другим, и бьют его тупыми осями в виски... И
голове больно...
Вьется какая-то тропинка в лесу по просеке. Среди зелени чернеют
пеньки, точно кто разложил в молодняке цилиндры. Поют осы над ежевикой, а на
опушке стоят дубы без листьев с таким странным переплетом ветвей, точно
сотни рук заломили в пляске... И они пляшут. Они движутся на тонких корнях и
кружатся, они сходятся и расходятся по просеке, они пляшут и качают в такт
головами... Все быстрей и быстрей... Сплетаются руками... Мчатся куда-то, -
становится светло и зелено... Вдруг опять приходят, кружатся и шумно
подпрыгивают, и видно, какие на их руках тонкие черные пальцы... точно
черви... Кто-то поет далеко и тонко... Баржу тянут? Нет, это осы над
ежевикой. Жарко. Он смотрит на солнце - высоко... И странно, что в лесу
совсем нет тени, и воздух такой желто-золотистый... Он вспоминает, он знает:
земля попала в хвост кометы, оттого так и жарко и такой воздух. И он видит
эту комету: кругом черно, а она мчится, кровавая, яркая, точно чей-то
огромный испуганный глаз, налитый кровью, и пышет от нее жаром. Он стонет...
Что-то заколыхалось около, серое и большое... Это сиделка с чулком... И
вода... и стакан ляскает по зубам так звонко... и капли текут по щеке, а он