"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Утренний взрыв (Эпопея "Преображение России" - 7)" - читать интересную книгу автора

наконец-то, когда Нахимов стоит, отлитый из бронзы, женщины взяли свое:
снуют вокруг него в большом изобилии.
И как бы в подтверждение его слов где-то впереди, где чуть заметно
белели колонны, ворвался в негромкий гул голосов звонкий и надрывный женский
голос:

Все гово-рять, шо я ветренна бува-аю,
Все го-во-рять, шо я мно-го люб-лю,
Ах, от-че-го ж я про всех позабу-ва-аю,
Про од-но-го поза-буть не могу!

- Должно быть, пьяная, - высказала догадку Надя, на что Алексей Фомич
отозвался:
- По-видимому, пригубила чуть-чуть.
Слышно стало, что кто-то уговаривал женщину не петь, но надрывный голос
ее взвился снова в наступающую ночь:

Де-сять любила, девять поза-была,
А од-но-го не могу поза-быть!..
Эх, бро-шу я ка-арты, брошу я биль-я-ярты,
Д'ста-ну я го-орькую водочку пить!

Кто-то рядом с Сыромолотовым, вздохнув, сказал сочувственно:
- Видать и так, нарезалась... и где только достала!
Женский голос, оборвавшись было, зазвенел между тем снова:

А-ах, не тер-зайте вы грудь мою боль-ну-ю,
Вы не узна-вай-те, кого я люблю!
Нет, не скажу вам, по ком я все тоску-ую,
Лучше ж свое го-ре в вине я по-топ-лю!

- Гм... Очень это искренне у нее выходит, - остановясь, заметил
Сыромолотов. - Послушаем, как пойдет дальше.
Но дальше песня не пошла; дальше послышался только зычный мужской
окрик:
- А вот я тебя в участок сейчас отправлю, тогда и забудешь!
Ясно стало, что песню прекратил полицейский.
Между тем со стороны бухты, иногда звонче, иногда глуше, что зависело
от небольшого ветра, дувшего с моря, доносилась музыка духового оркестра,
как будто на одном из многих судов справлялся какой-то праздник.
Алексей Фомич так и подумал и сказал Наде:
- Ведь есть же праздники полковые, того или иного святого, значит,
должны, по теории вероятностей, быть и судовые... А раз праздник, то как же
обойтись без духового оркестра?
На что отозвалась Надя с досадливой ноткой в голосе:
- Ты все что-то шутишь, а я думаю совсем не о том.
- О чем же именно?
- О Нюре, конечно!.. Допустим даже, что операция пройдет удачно, а
вдруг ребенок окажется мертвый?
- Ну, зачем же такие страсти!.. И почему же именно мертвый?